"Д.С.Мережковский. Павел. Августин ("Лица святых от Иисуса к нам" #1)" - читать интересную книгу автора

"явлений" Воскресшего ("явился", "стал видимым", ophske), по точному Павлову
счету, шести (точность эта для него существенна: шесть "явлений", - больше
не было и не будет, не может быть, до конца времен). Первое из этих шести
явлений - одному из "знаменитейших" трех "столпов" Иерусалимской общины,
Верховному Апостолу, Петру; последнее - Павлу: "После же всех явился и мне,
как некоему извергу (выкидышу, ektromati), ибо я наименьший из Апостолов и
недостоин называться Апостолом" (I Кор. 15, 1-9). Но и тем уже одним, что он
включает это последнее, бывшее ему, явление в перечень всех остальных, он
ставит между ними знак равенства, как бы говорит: "Я знаю воскресшего
Господа не хуже, чем знают они; и если бы даже тех явлений вовсе не было, то
и моего одного было бы достаточно, чтобы верить и исповедывать, что Христос
умер, погребен и воскрес в третий день, по Писанию".
Нет никакого сомнения, что ни Петр и никто из ближайших к Иисусу
учеников, видевших Его, воскресшего, такого знака равенства не поставили бы,
не согласились бы признать, что Павлова "явления" достаточно для веры. Кто
же прав, они или Павел? Для себя и для Церкви, правы они. Слишком, в самом
деле, глубока и очевидна между их явлениями и Павловым неуравнимая ни в
опыте, ни в догмате качественная разница, хотя бы уже потому, что здесь
происходит та, для нас непостижимая, нашему опыту недоступная, но для опыта
первых учеников действительнейшая, черта разделения, которую называют они и
назовет вся Церковь "Вознесением", analepsis, "Восшествием" Сына к Отцу. Раз
уже, в смерти-воскресении, ушел Иисус из этого мира в тот, из времени - в
вечность, и вот как бы снова уходит, дальше, глубже, в иные миры;
переступает за новые черты между ними, как между входящими одна в другую
концентрическими сферами. Павел как будто не видит или не хочет видеть этой
границы; но первые ученики видят ее слишком хорошо и знают или чувствуют,
что Воскресший являлся им еще по сю сторону границы, а Павлу - уже по ту. "Я
еще не восшел к Отцу Моему", - этого уже не мог бы сказать Иисус Павлу (Ио.
20, 17). К первым ученикам выходит Он из гроба, а к Павлу нисходит с неба;
тем является "на третий день", а Павлу, - через сколько лет, мы не знаем с
точностью, но не менее как через полтора года; тем "является", ephanarosen
(Ио. 21, 1), все еще в свете земного дня или в сумраке ночи земной, а
Павлу - в "славе-сиянии" дня, уже незакатного; тем - все еще в теле, хотя
уже ином, чем при жизни, но все еще "непрославленном", или еще не такою
новою, лучезарнейшей "славой", как "Сын, сидящий одесную Отца", а Павлу - в
теле, уже прославленном так. - "Это Я сам. Осяжите Меня и рассмотрите, ибо
дух плоти и костей не имеет, как видите у Меня" (Лк. 24, 39), - этого Савл,
на пути в Дамаск, не мог бы услышать из уст Воскресшего и если б захотел это
услышать, то ничего не увидел бы. Кажется, это он и сам сознает или
чувствует, - иначе не сказал бы: "Если я и знал когда-нибудь Христа, по
плоти, то теперь уже не знаю".
Все это и значит качественная разница между теми, первыми, явлениями и
этим, последним, так же неуравнима для ближайших к Иисусу, учеников, как и
для всей Церкви. Их опыт неповторим: никому, никогда, Иисус воскресший уже
не явится так, как являлся им. А опыт Павла будет повторяться в опыте всех
великих Святых, без качественной разницы; Иисус будет им являться, до
последнего явления своего - Второго Пришествия: "Вот Я с вами во все дни, до
скончания века" (Мт. 28, 20). Опыт Павла и есть не что иное, как опыт
вечного Пришествия - Присутствия Господня, parousia, во времени, в истории.
Качественно - так, но количественно, по силе и глубине