"Д.С.Мережковский. Тайна трех: Египет и Вавилон" - читать интересную книгу авторапоследней степени беременности. Во врачебных папирусах shed значит vulva,
матка, или foetus, человеческий зародыш - иероглиф этого слова изображает довольно точный анатомический разрез матки. XVII Воскресающий человек отожествляется с Амоном-Ра, восходящим солнцем, рождаемым от Небесной Телицы, Гатор: "Ты чист, ты чист, Амон! Уста твои, как уста молочного теленка, в день рождения телицею-маткою" (Книга Мертвых). Непостижимый для нас предел божественной ласки - в этом обращении к умершему: молочком от тебя пахнет, как от теленочка. XVIII По Гераклиту: "смерть есть рождение" (Heraclit. Fragm., 21). "Путь вверх и вниз - один и тот же. (Fragm., 60). Это значит: умирая, мы туда рождаемся; рождаясь, приходим оттуда. XIX "Все три дня, в продолжение которых для него не было времени, он барахтался в том черном мешке, в который просовывала его невидимая сила... и еще больше в том, что он не может пролезть в нее... Вдруг какая-то сила толкнула его в грудь, в бок; еще сильнее сдавило ему дыхание; он провалился в дыру, и там, в конце дыры, засветилось что-то" ("Смерть Ивана Ильича" Л. Толстого). Эта "черная дыра" или "мешок" есть египетский "сэдшед", трансцендентная "матка", vulva, в которую просовывается рождающийся и умирающий; одна дверь туда и оттуда, один путь вверх и вниз. XX "Я - Вчера и Завтра. Я - беременный. Я - снова рождаемый" - эти слова из Книги Мертвых (64), столь непонятные для нас, умирающий Иван Ильич понял бы. Сын Озириса, Гор, воскрешает, "рождает отца своего". Смерть - рождение обратное. "Все, что у вас, есть и у нас" (Достоевский), - только перевернуто, опрокинуто, как в зеркале. XXI "Он искал своего прежнего страха смерти и не находил его. Где она? Какая смерть? Страха не было, потому что и смерти не было. Вместо смерти был свет" ("Смерть Ивана Ильича"). |
|
|