"Проспер Мериме. Двойная ошибка (Новеллы)" - читать интересную книгу автора

Как бы там ни было, оставляя в стороне воспоминания, слишком живые у
обоих, Жюли хотела навести его на разговор о путешествиях, надеясь, что
таким образом ей не нужно будет говорить. Прием этот почти всегда удается
с путешественниками, особенно с теми, что побывали в дальних странах.
- Какое прекрасное путешествие вы совершили! - проговорила она. - Как я
жалею, что мне никогда не удастся совершить такого путешествия!
Но сейчас Дарси не очень хотелось рассказывать.
- Кто этот молодой человек с усами, который разговаривал с вами перед
самым вашим отъездом? - неожиданно спросил он.
На этот раз Жюли покраснела еще сильнее.
- Друг моего мужа, его сослуживец по полку, - ответила она. - Говорят,
- продолжала она, не желая отказываться от восточной темы, - говорят, что
люди, раз видевшие лазурный небосвод Востока, не могут жить в других
местах.
- Он мне ужасно не понравился, не знаю почему... Я говорю о друге
вашего мужа, а не о лазурном небосводе. Что касается этого лазурного неба,
сударыня, - да сохранит вас бог от него! Оно всегда одинаково и в конце
концов так вам надоедает, что вы готовы восхищаться грязным парижским
туманом как прекраснейшим зрелищем на свете. Поверьте, ничто так не
раздражает нервы, как это лазурное, безоблачное небо, которое было синим
вчера и завтра тоже будет синим. Если бы вы знали, с каким нетерпением, с
каким каждый раз повторяющимся разочарованием ждут облачка, надеются на
него.
- А между тем вы довольно долго оставались под этим лазурным небом.
- Но мне было трудно поступить иначе. Если бы я мог следовать только
своим склонностям, я бы очень скоро очутился по соседству с улицей
Бельшас, удовлетворив легкое любопытство, которое, весьма естественно,
возбуждают странные особенности Востока.
- Наверно, многие путешественники рассуждали бы так же, если бы они
были так же откровенны, как вы... А как проводят время в Константинополе и
других восточных городах?
- Там, как и везде, существуют различные способы убивать время.
Англичане пьют, французы играют, немцы курят, а некоторые остроумные люди,
чтобы разнообразить свои удовольствия, делают себя мишенью для ружейных
выстрелов, забираясь на крыши, чтобы смотреть в бинокль на местных женщин.
- Вероятно, последнее развлечение предпочитали и вы?
- Нисколько. Я изучал турецкий и греческий языки, что вызывало всеобщие
насмешки. Покончив с посольскими депешами, я рисовал, скакал в Долину
пресной воды (*29), а затем отправлялся на берег моря и смотрел, не
приедет ли какая-нибудь живая душа из Франции или откуда-нибудь еще.
- Должно быть, вам доставляло большое удовольствие встречаться с
французами на таком большом расстоянии от Франции?
- Да. Но наряду с немногими интеллигентными людьми сколько к нам
приезжало торговцев скобяным товаром и кашемиром или, еще хуже, молодых
поэтов! Завидев издали кого-нибудь из посольства, они уже кричали:
"Сведите меня к развалинам, к святой Софии (*30), в горы, к лазурному
морю! Покажите мне места, где вздыхала Геро!" (*31) Затем, получив хороший
солнечный удар, они запирались в своей комнате и не хотели уже ничего
видеть, кроме последних номеров "Конститюсьонеля".
- Вы по старой вашей привычке все видите в дурном свете. Знаете, вы