"Вольф Мессинг. Я - телепат " - читать интересную книгу автора

Не быстро, но неотвратимо он приближался ко мне. По временам кондуктор
наклонялся и заглядывал под скамейки Вагон был плохо освещен - огарками
свечей - в двух стеклянных фонарях. Под скамейками лежали мешки и узлы
пассажиров. И поэтому он заметил меня, только заглянув непосредственно под
мою скамейку.
- Молодой человек, - у меня в ушах и сегодня еще звучит его голос, -
ваш билет!
Нервы мои были напряжены до предела. Я протянул руку и схватил какую-то
валявшуюся на полу бумажку - кажется, обрывок газеты. Наши взгляды
встретились. Всей силой страсти мне захотелось, чтобы он принял эту грязную
бумажку за билет... Он взял ее, как-то странно повертел в руках. Я даже
сжался, напрягся, сжигаемый неистовым желанием. Наконец, контролер сунул ее
в тяжелые челюсти компостера и щелкнул ими. Протянув мне назад "билет", он
еще раз посветил мне в лицо своим кондукторским фонарем со свечкой, будучи,
видимо, в полном недоумении: этот маленький худощавый мальчик с бледным
лицом, имея билет, зачем-то забрался под скамейку.
- Зачем же вы с билетом - и под лавкой едете? Есть же места. Через два
часа будем в Берлине...
Несколько лет назад я прочитал роман Лиона Фейхтвангера "Братья
Лаутензак". Один из братьев - действительно исторически существовавшее
лицо, - личный, так сказать, "ясновидящий" Адольфа Гитлера. Я знал этого
человека - его настоящее имя Ганусен. Мне еще придется вспоминать о нем.
Здесь я только хочу обратить внимание читателя на те строки этого романа,
где Фейхтвангер рассказывает о первых проявлениях необыкновенных
способностей Оскара Лаутензака, о его психологическом поединке с учителем.
Не выучившего урок Оскара должен вызвать учитель. Вот карандаш учителя
остановился против его фамилии в списке... Вот он смотрит на Оскара и
перебирает в памяти вопросы - о чем бы его спросить. Оскар знает из всего
материала ответ только на один вопрос. И, глядя прямо в глаза учителю,
твердит про себя: спроси это, спроси это... И задумавшийся учитель задает
именно тот вопрос, который нужен маленькому Оскару...
Не знаю, кто рассказывал Фейхтвангеру этот эпизод, но он психологически
удивительно точен. Именно так: в минуту максимального душевного напряжения
обычно впервые проявляются способности к внушению. Такое произошло и со
мной, когда я лежал на грязном полу под скамейкой вагона, направляющегося в
Берлин.
Кстати, это и не так уж трудно, это доступно почти каждому - внушить
другому человеку, не знающему, какое из нескольких равноценных решений ему
следует принять, отдать предпочтение тому или иному варианту... Может быть,
и вы, если покопаетесь в памяти, вспомните подобное неосознанное внушение,
сделанное вами. Мой первый неожиданный для меня самого опыт внушения был
куда труднее! Это было первое в моей жизни яркое проявление тех
способностей, которые часто считают удивительными.
Так кончилось детство. Пожалуй, точнее, у меня не было детства. Была
холодная жестокость озлобленного жизнью отца. Была убивающая душу зубрежка в
хедере. Только редкие и торопливые ласки матери могу я вспомнить с теплотой.
А впереди была трудная кочевая жизнь, полная взлетов и падений, успехов и
огорчений. Впрочем, вряд ли бы согласился я и сегодня сменить ее на любую
другую.
Берлин. Много позже я полюбил этот своеобразный, чуть сумрачный город.