"Георгий Васильевич Метельский.?Доленго (Повесть о Сигизмунде Сераковском) " - читать интересную книгу автора

часов утра. В десять надо представиться господину генералу. Не волнуйся,
все будет хорошо!
Выйдя из душного штаба, пан Аркадий остановился и с дружеской
бесцеремонностью повернул к себе Сераковского.
- Какой ты стал большой, - сказал он, переходя на польский. - Какой
пригожий... За что же тебя?
- Тут длинная история, пан Аркадий...
- Ладно, расскажешь после. А сейчас идем к нам. Я тебя угощу
пляцыками, помнишь, которые делали в вашем доме?
На улицах было много народу. В толпе преобладали военные, и
Венгжиновскому часто приходилось кланяться. Делал он это легко и
грациозно, как барышня.
Идти пришлось на левую сторону мутного Урала, мимо цейхгауза,
закрытых соляных и провиантских лавок, солдатских казарм за глухими
заборами. <Завтра и я тут поселюсь>, - невесело подумал Сераковский.
- Сейчас ты увидишь маленький уголок нашей Польши, - не без гордости
объявил пан Аркадий.
Улица, куда они свернули, была застроена необычными для Оренбурга
домами - с мансардами под высокими крышами и просторными верандами,
выходящими в садики. Над дверями иногда виднелись фамильные гербы,
говорящие о знатности и былой славе высланных сюда людей. Правда, рядом с
гербами можно было увидеть прозаические изображения сапога, часов,
кастрюли, ключа, и это красноречиво свидетельствовало о том, что, несмотря
на знатность рода, живущим в этих домах людям приходится самим
зарабатывать себе на хлеб.
- Боже мой, совсем как в Луцке! - воскликнул Сераковский.
- Варшавские выселки! - усмехнулся пан Аркадий.
В доме тоже многое напоминало родину - чугунное распятие на стене
залы, икона Остробрамской богоматери, засушенные цветы за ней, польские
книги на этажерке, литографии, одна из которых была точно такой, как в
отчем доме: могила Наполеона на острове Святой Елены со скорбным силуэтом
императора между деревьями.
- Пока ты умоешься с дороги, - Венгжиновский притащил на кухню таз с
водой, - я сбегаю за друзьями. Это рядом.
Через несколько минут в домике пана Аркадия стало шумно. Первым
пришел худенький солдат с удлиненным, суживающимся книзу лицом, очень
большими глазами и коротенькими усиками. Он щелкнул каблуками солдатских
ботинок и приложил руку к околышу круглой, без козырька, фуражки.
- Рядовой второго линейного батальона, высочайше конфирмованный
Бронислав Залеский!
- Зыгмунт Сераковский! Тоже по высочайшему повелению... Тебя за
что? - Сераковский с ходу перешел на <ты>.
- За связь с молодцами генерала Вема.
- Вот совпадение! И меня тоже. Правда, мне так и не удалось принять
участие в деле.
- О, наш Бронислав уже имеет стаж, - поддержал разговор
Венгжиновский. - Три года тюрьмы, высылку в Чернигов, а теперь сюда в
солдаты. Прямо из Дерптского университета.
- Значит, коллеги! Я из Петербургского. - Сераковский порывисто
протянул руку.