"Израиль Меттер. Среди людей" - читать интересную книгу автораНа лестнице ему встретилась толстенькая инспекторша Угарова. Не замечая его,
она спускалась по ступенькам, низко наклонив голову, словно рассматривая кончики своих бот. - Здравствуйте, Елизавета Михайловна! - весело крикнул Ломов. Она вздрогнула и подняла заплаканное лицо. Угарова изредка бывала в Грибковской школе, Ломову нравилась ее застенчивость и то, что она не корчила из себя начальство. Краснощекая, с реденькими светлыми косичками, уложенными кренделем, как у школьницы, она любила ребят не как взрослые любят детей - покровительственно и с чувством собственного превосходства, а запросто, словно была их подругой. В глубине души Угарова считала это своим серьезным недостатком. Она была, как девчонка, очень смешлива. Года два после окончания института Угарова работала учительницей, и случалось, что на уроке, когда ребята выкидывали какую-нибудь штуку, она не могла удержаться и смеялась вместе с ними. И еще было у нее одно, ужасное свойство, которое она тщательно скрывала: Лиза Угарова была влюбчива. Об этом никто не догадывался, потому что влюбчивость ее была на редкость безвредной для окружающих. В инспекторши она угодила случайно, но и эту работу любила и делала ее с умом. Увидев заплаканное лицо Угаровой, Ломов участливо спросил: - Что с вами, Елизавета Михайловна? Она попыталась улыбнуться. - Ничего... Просто так. Поругалась... Мало работаю с вами... - Со мной? - Двоек у вас много, вот мне и влетело. - От Валерьяна? - спросил Ломов. - Гораздо легче поймать за руку вора, - со злостью сказал Ломов, - чем ограниченного человека. Они какие-то шарообразные, не за что ухватиться... - Я сама сколько раз об этом думала, - сказала Угарова, слезы уже выгорели на ее румяных щеках. - У нас знаете какая беда? Мы почему-то считаем, что обыкновенные человеческие слова непригодны для служебной характеристики. Я по себе знаю. Сидишь на совещании, выдвигают какого-нибудь дядьку, совершенно не подходящего для дела. Тут бы выйти и сказать. А я иногда не выхожу, не потому, что боюсь, а потому, что не могу сформулировать привычными словами свой отвод. Привычных слов очень мало, как у дикаря. Она пошла вниз и, спустившись до следующей площадки, крикнула: - Держитесь! Сейчас и вам влетит... В просторной комнате сектора школ столы инспекторов пустовали. Только за кадкой с фикусом сидел Валерьян Семенович. Он был, как всегда, опрятен, в ярко начищенных туфлях; на столе перед ним лежали остро отточенные карандаши. - Прошу садиться, - сказал он Ломову и подождал, покуда тот сложил свои покупки на пол и сел боком у стола. - Ну-с, рассказывайте. - Что именно? - спросил Ломов. - Мы направили вас, как молодого специалиста, на руководящую работу. Помнится, что перед вашим отъездом я дал вам ряд советов... - Возглавить коллектив, - подсказал Ломов. Валерьян Семенович удовлетворенно наклонил седой ежик. - Консультироваться с завучем, - подсказал Ломов. |
|
|