"Израиль Меттер. Среди людей" - читать интересную книгу автора

вглядываясь в мелькающие названия пригородных станций; названия были знакомы
ему с детства: Карасевка, Покотиловка, Зеленый Гай... Они проносились мимо
окна, словно жизнь Сизова кто-то начал крутить в обратную сторону.
Ничего определенного он вспомнить не мог. Ему казалось, когда он
собрался в дорогу, что, как только он станет подъезжать к родному городу,
сразу же нахлынут на него воспоминания, от которых человеку в сорок пять лет
некуда деваться. Но названия пригородов оставляли его спокойным. Он даже
попытался нарочно разбередить себя, вспоминал, как ездил в эти места
четверть века назад, но в памяти возникали незначительные события: стоял в
дачном поезде, купался в пруду, лежал на траве. Все.
Вокзал был новый, носильщики новые, и привокзальная площадь ничем не
напоминала старую площадь; впрочем, и ее Сизов тоже толком не помнил. Он
волновался, как человек, которого должны были встретить на платформе родные
люди, а их не оказалось.
Приехал Сизов под вечер. Сумерки сгущались быстро, и, пока он добрался
до гостиницы, стало совершенно темно.
В гостинице ему предложили большой двухкомнатный номер. Сизову он
показался дороговатым - Виктор Петрович не любил швырять деньгами попусту, -
но сейчас выбора не было.
Он хотел сказать администратору, который взял его документы, что
родился и вырос в этом городе, но фраза не вставлялась в короткий, деловой
разговор. Когда горничная впустила его в номер, он поставил чемодан у
дверей, подошел к окну, распахнул его и, глубоко вдохнув воздух, все-таки
сказал горничной:
- Не был я у вас двадцать пять лет.
Горничная ответила:
- Горячая вода бывает три раза в неделю: по понедельникам, средам и
пятницам. А ресторан внизу. Работает до трех часов ночи.
Сизов приветливо улыбнулся: ему было сейчас приятно все, с чем он
сталкивался, и все, что ему говорили. Он сказал, что погода стоит
великолепная, впрочем, здесь в эту пору всегда бывала недурная погода.
Горничная ответила, что она нездешняя.
Виктор Петрович зажег повсюду свет, обошел комнаты, открыл оба крана в
ванной, потрогал белоснежные плотные простыни в спальне и снял трубку
телефона, - в трубке загудело, все было в исправности.
Давно не бывало у Сизова такого безмятежного, легкого настроения.
Оттого, что он сейчас мог делать все, что угодно, он не знал, с чего начать.
Зазвонил вдруг телефон. Сизов радостно бросился к нему, но попросили Аркадия
Викентьевича, и Виктор Петрович долго, вежливо и ласково объяснял, что
Аркадий Викентьевич, очевидно, жил в этом номере раньше, а сейчас он, по
всей вероятности, выехал, к сожалению, в неизвестном направлении. Он даже
чуть было не спросил в приступе вежливости:
- А что ему передать?
В трубке кто-то повздыхал и, должно быть, обманутый чрезмерной
отзывчивостью Сизова, спросил:
- А вы, случаем, не знаете, он вырвал горючее в сельхозуправлении?
- Простите, к сожалению, не знаю, - ответил Сизов.
Около телефона лежала книга абонентов, он полистал ее; не приходила в
голову ни одна знакомая фамилия, школьные друзья вспоминались плохо, да еще,
главным образом, не по фамилии, а по каким-то детским именам-прозвищам: