"Протоиерей Иоанн Мейендорф. Византийское богословие (Исторические тенденции и доктринальные темы) " - читать интересную книгу автора

преподавателей, а также закрытие языческого университета в Афинах должны
были подчеркнуть, что роль светских наук и их изучения в христианской
Византии была чисто служебной. Даже если небольшой кружок интеллектуалов
стремился сохранить преемственность с философскими традициями древних
греков, официальная позиция Церкви и государства теперь рассматривала
философию в лучшем случае как средство выражения Откровения, но никогда не
признавала за философией права определять само содержание богословских идей.
На практике можно было с готовностью соглашаться с преподаванием
Аристотелевой логики в школах, но при этом нужно было непременно выказывать
последовательное недоверие к платонизму по причине метафизических
производных из него. Платонизм смог уцелеть, главным образом, в
патриотической литературе и особенно в традиции оригенизма, но платонизм
никогда не мог получить формального признания в качестве достоверного
выражения религиозных идей.
Консервативное, в форме и побуждениях, византийское богословие в эпоху
Юстиниана непрерывно ссылается на Предание как на свой главный источник.
Христологические споры этого периода, в частности, состояли преимущественно
в сражениях между экзегетами Писания по поводу философских терминов,
принятых христианским богословием в III-IV вв., и по поводу патристических
текстов, употребляющих эти термины. Литургическая гимнология, расцвет
которой как раз начинается в это время, воспользовавшись плодами этих
прений, часто сама становилась формой исповедания веры. Разнообразные начала
византийского богословского традиционализма составили в V- VI вв. основание
для дальнейшего творчества в последующие исторические периоды, и потому эти
элементы требуют особенно пристального внимания.

2. Философские тенденции

Философские тенденции в Византии после Халкидона определялись тремя главными
факторами: 1) патристической традицией и следствиями, из нее вытекающими, -
переносом, к примеру, каппадокийской тринитарной терминологии на вопрос об
ипостасном единстве двух природ во Христе; 2) то и дело возрождающимся
оригенизмом и проистекающим из него возражением по поводу библейского учения
о творении и библейской антропологии; 3) продолжающимся влиянием
нехристианского неоплатонизма на интеллектуалов (Юстиниан закрыл университет
в Афинах, чем положил предел физическому существованию центра мысли и
образования, который лишь незадолго до этого был украшен присутствием
последнего крупного деятеля языческой греческой философии Прокла (410-485)).
Во всех этих трех факторах основополагающим вопросом было соотношение между
античным греческим мышлением и христианским Откровением.
Некоторые современные историки продолжают высказывать весьм различные
суждения о философии греческих отцов. В своей хорошо известной "Истории
философии" Эмиль Брейе пишет: "На протяжении первых пяти веков христианства
не существовало ничего такого, что следовало бы назвать христианской
философией и что подразумевало бы шкалу интеллектуальных ценностей, или
самобытных, или отличных от ценностей, принятых языческими мыслителями"(3).
Согласно Брейе, христианство и эллинистическая философия не противостояли
друг другу как две интеллектуальные системы, поскольку христианство
опирается на сообщенные в Откровении истины, а не на философские идеи.
Греческие отцы, принимая эти истины, усвоили из греческой философии все, что