"Протоиерей Иоанн Мейендорф. Византийское богословие (Исторические тенденции и доктринальные темы) " - читать интересную книгу автора

императорским указом, а затем Вселенским собором 553 г. Писания Оригена и
Евагрия были почти уничтожены, либо дошли до наших дней лишь частично, в
латинских или сирийских переводах, либо уцелев благодаря тому, что
появлялись под псевдонимами. Античному эллинизму вновь пришлось уступить
дорогу основным началам библейского христианства.

4. Псевдо-Дионисий

Осуждение Оригена и Евагрия не означало полного исчезновения платонического
мировоззрения из византийского христианства. Понимание эллинами мира как
"порядка" и "иерархии", строгое платоническое различение между
"умопостигаемым" и "чувственным" мирами и неоплатоническое группирование
существ в "триады" вновь появляется в прославленных сочинениях загадочного
автора, жившего в начале VI в. и писавшего под псевдонимом Дионисий
Ареопагит. Квазиапостольский авторитет этого неизвестного писателя оставался
неоспоримым и на Востоке, и на Западе на протяжении всего Средневековья.
Историки восточной христианской мысли обыкновенно подчеркивают роль
Дионисия - наряду с вкладом Григория Нисского и Максима Исповедника - в
разъяснении апофатического богословия. По словам Владимира Лосского,
Дионисий вовсе не "платоник с оттенком христианства", а как раз напротив:
"христианский мыслитель, прикинувшийся неоплатоником, богослов, весьма
осознающий свою задачу, которая состояла в завоевании почвы, удерживаемой
неоплатонизмом, посредством мастерского овладения его философским методом"
(13). И в самом деле, некоторые элементы мышления Дионисия представляются
успешными христианскими противовесами по отношению и к неоплатонической, и к
оригенистской позициям. Дионисий отвергает понятие Оригена о познании Божием
"в Его сущности", поскольку "познания" Божия быть не может. Ибо познание
может быть приложимо только к "существам", а Бог превыше всякой сущности и
превосходит любую противоположность между существованием и несуществованием.
С Богом может быть "союз", это так; более того, это - высшая цель
человеческого существования; но союз этот является скорее "неведением", чем
познанием, ибо он предполагает отрешенность от всякой деятельности чувств
либо ума, поскольку разум приложим лишь к тварному существованию. Бог
абсолютно трансцендентен и выше бытия, и - до тех пор, пока мы остаемся в
категориях существования, - может быть описан лишь в негативных терминах
(14). Бог дает Себя познать вне Своей трансцендентной природы: "Бог явлен
через Свои "силы" во всех существах, умножен без оставления Своего единства"
(15). Итак, понятия красоты, бытия, блага и тому подобные отражают Бога, но
не Его Сущность, а лишь Его "силы" и "энергии"(16), не являющиеся
уменьшенной формой Божества, либо просто Его эманациями; нет, они - Бог во
всей Своей полноте, в Котором все сотворенные существа могут участвовать по
своему назначению. Таким образом, Бог Дионисия есть опять же Живой Бог
Библии, а не "Единое" Плотина, и в этом отношении Дионисий обеспечил основу
для дальнейшего положительного развития христианской мысли.
Следует помнить все же, что само по себе богословие Дионисия, то есть его
учение о Боге и о связи между Богом и миром, не вполне оригинально (на самом
деле, его существенные элементы обнаруживаются в сочинениях каппадокийских
отцов), а также и о том, что своим взглядом на Вселенную как иерархию
Дионисий оказал весьма неоднозначное влияние, особенно на экклезиологию и
сакраментальное богословие.