"Джеймс Мэйо. Акулья хватка " - читать интересную книгу автора

лыком шиты, картавили: "- Спасибо, сэр. Доброй ночи, сэр".
Никто никогда не смотрел на фотографию орангутанга.
На всякий случай. Худ всегда имел при себе и нормальные водительские
права со своей фотографией. Но "обезьяна" была одним из элементов его
оснащения. Если бы её заметили, у него всегда был шанс отшутиться и
наболтать какие-нибудь малозначащие смешные пустяки с примесью лести. Фраза
"это не могло укрыться от вашего взгляда, офицер" или подобная ей всегда
выручали его, и он успешно избегал неловкой ситуации.
Он протянул документы полицейскому. Тот внимательно изучал написанное,
переводя взгляд с Худа на документ и обратно.
- Я англичанин, - на ломаном французском начал Худ, и затем продолжил
по-английски, - точнее говоря, ирландец, если вам это, конечно, интересно.
Полицейскому явно не понравилась английская речь и он нахмурился.
- Как? - неодобрительно переспросил он по-французски. У него было
смуглое лицо, гладко зачесанные назад волосы и усики военного образца,
типичный облик болвана-полицейского.
Худ пожал плечами. Полицейский с сомнением посматривал на него из-под
нахмуренных бровей, хотя на фотографию орангутанга внимания не обратил. Худ
тревожно чувствовал между этими двумя близкое родство. Незаметно уронив на
землю фотографию Китти, которую она дала ему перед уходом, он быстро
метнулся, чтобы её поднять.
Как он и рассчитал, полицейский немедленно заинтересовался.
- Дайте сюда. Что это? - спросил он, вытаскивая снимок из рук Худа.
- Моя подруг, - залепетал по-французски Худ, - или мне должно
произносить мой подруг? Гелфренд, знаете ли, - свернул он на английский, -
премиленькая душечка, правда?
Тень понимания озарила глуповатое лицо. Губы сложились в какое-то
подобие усмешки. Он показал фотографию своему напарнику, и, смерив Худа
презрительным взглядом с ног до головы, вернул Худу документы и фото.
- Поезжайте, - он мотнул головой, чтобы они поспешили.
Худ вернулся в машину, хлопнул дверцей, водитель нажал на газ и они
понеслись. В Сент-Жане, не доезжая до набережной. Худ расплатился и вышел.
Стояла тишина. Ярко светили огни одного из соседних ресторанчиков. Портовый
бар был открыт. Из динамика одного из катеров доносились звуки соло на
трубе.
Он начал взбираться к Кап Ферра. Через десять минут показалась вилла
"Оливье". Сначала Худ подергал дверь служебного входа. Она была все ещё
заперта. Вытащив из кармана ключи, найденные в "линкольне", он слегка
приоткрыл дверь. Света на вилле не было. Худ шагнул вперед.
Мрачная громада здания возвышалась на фоне темного неба. Стараясь
ступать по траве, Худ обошел гараж. Спрятавшись в тени деревьев, он замер,
осматриваясь и прислушиваясь. Безмолвие, полное скрытой и невидимой угрозы.
Только отдаленный рокот моря и шорох гальки. Больше ни звука.
Он подумал о теле шофера, распятом далеко внизу, у самой кромки воды.
Следовало спрятать тело. Он стиснул зубы при мысли о подобной перспективе.
Но делать было нечего. Через пару часов труп обнаружат и на виллу стянутся
все полицейские округи. Начнут допрашивать Лобэра и потом... Он, Худ, может
смело выходить в отставку.
Все выглядело по-прежнему. "Линкольн" стоял на дорожке перед гаражом.
Ворота гаража открыты. Худ обошел "линкольн" и зашел в гараж. Внутри он