"Сергей Михайлов. Шестое чувство" - читать интересную книгу авторакрасный, потный, удручённый неудачей и всё-таки счастливый, покинул сцену.
Я остался один на один с гроссмейстером. Спинным мозгом я чувствовал пристальное внимание зала к своей персоне - зал не дышал. А я истекал потом и сомнениями. Иванов-Бельгийский хмурился, откровенно смотрел на часы и выражал явное своё неудовольствие по поводу моего упрямства. Я же вдруг понял, что это уже не просто упрямство, а дело чести всего нашего института. Я представлял интересы не только свои, но и своих побеждённых товарищей, своих коллег по работе, отрасли народного хозяйства, наконец. На мою спину сейчас смотрит тысяча пар глаз - смотрит не мигая, с надеждой, тревогой и ожиданием. Теперь я просто не имел права проиграть. Но и о выигрыше я не смел помыслить. Когда нас осталось только двое, он перестал метаться по сцене и уселся напротив меня. Игра приняла ожесточённый характер: на карту был поставлен его престиж. Моя тактика страшно раздражала его. Я только защищался, но защищался бессистемно, без какой бы то ни было определённой цели - и это-то ввергало его в недоумение и сбивало с толку. Вот он двинул ладью по левому краю. Ага, вместе со слоном и пешкой готовит ловушку моему коню! Не выйдет, господин гроссмейстер... Конь сделал отчаянный скачок через ряд чужих пешек и замер где-то в середине его обороны. Он мысленно чертыхнулся, но я отчётливо "услышал" это на фоне заметно потускневших мыслей об икре, кофе и Бразилии. И снова попытки достать моего коня - и опять неудача. Убегая, я попутно и совершенно случайно съел его пешку и слона. Он же всё больше и больше терял бдительность и осторожность, в его голове засела навязчивая идея - уничтожить моего коня во что бы то ни стало. А конь тем временем носился по его тылам и создавал панику при вражеском дворе его короля. В понять, что же я из себя представляю: профана, действия которого совершенно невозможно предсказать из-за его глупости, либо тонкого и умелого игрока, скрывающего свою личину под маской дилетанта. Ему бы двинуть все свои силы на моего короля, а он зачем-то погнался за конём. Словом... Словом, как-то так само собой получилось, но мы вдруг оба с недоумением обнаружили, что мой отчаянный конь загнал его короля в угол и... Да, это был мат! Мат, которого ни он, ни я поначалу даже не заметили... Что тут началось! Шум, гам, беготня, поздравления, удивление, чьи-то руки, фотоаппараты - и вопросы, вопросы, вопросы... Бедного Иванова-Бельгийского совсем затёрли и оттеснили в сторону. Никто и не заметил, как он исчез. Это поистине был мой триумф. Всё произошло столь молниеносно, что я не успел даже как следует удивиться. А когда до меня дошёл всё-таки весь смысл происходящего, я вдруг возгордился самим собой и понял, что шахматная карьера для меня - это дело вполне реальное. А почему бы, чёрт возьми, и нет?! Пока тянется этот эксперимент, я мог бы легко разделаться со многими видными деятелями этого вида спорта и - кто знает? - стать чемпионом, пусть даже и местного значения. Нет, этот вопрос обязательно надо продумать, обязательно... Наши институтские шахматные фанаты хотели было нести меня до дома на руках, но я категорически запротестовал, после чего они с явной неохотой спустили меня с небес на твердь земную. Домой я вернулся лишь в начале двенадцатого ночи. Чествование новой шахматной звезды продолжалось и весь следующий |
|
|