"Сергей Михеенков. Пречистое Поле " - читать интересную книгу автора

Автола у него в сарае целая десятилитровая канистра стоит, у шоферов
командированных за бутылку самогона выменял вместе с посудиной. "Еще б они у
меня вякнули", - подумал довольно Осинок и босиком, даже не подвязав оборок,
пошел по бетонной стежке к калитке, белевшей невдалеке под нависавшей
сиренью.
Должно быть, время было уже такое, что вот-вот и развиднять станет.
Вышла поздняя и необычно большая, так что закрыла собою половину неба, луна;
вышла и зависла над прудом, озаряя тягучим красноватым светом его, Осипкову,
усадьбу, прилегающий к ней луг за огородом и мертвые в этот чае стога лип
вокруг. От пруда наволокло тумана, и в этом смутном месиве тьмы и света не
больно-то чего разглядишь и в трех шатах, но Осипок хорошо видел и в этой
мутной наволочи.
Осипок вышел за калитку и пошел по стежке округ хлевов, но не следом за
исчезнувшим там давеча человеком, а навстречу ему. Осипка не проведешь.
"Если ты тут, - подумал Осипок, водя глазами по сторонам, - если не ушел
прочь, то как раз мне и попадешься. На стежечке и попадешься. Меня - как
воробья на мякине?.. Не-ет, меня так не проведешь".
Но Осипок все же пропустил того, кого искал. Перенадеялся Осипок на
свое зрение, хитрость и ловкость.
Шел" шел, крался, крался и вдруг, как на столб, не к месту
поставленный, в той кромешности наткнулся на окрик:
- Это ты, Осип?
Старик вздрогнул от неожиданности, остановился и, повернув голову и
чувствуя, как заскрипели шейные позвонки, видать, от напряжения и страха,
увидел обочь стежки, по которой только что прошел, под липой, как раз в том
месте, где луна светила особенно ярко, высокую фигуру человека, одетого и
впрямь во что-то серое, долгополое.
- А? - переспросил Осипок, будто не поняв вопроса незнакомца; он все
еще не пришел в себя к собирался с духом.
- Я спрашиваю, ты ли это, Осип Дятлов? Ты ли, пулеметчик третьей роты
первого батальона тысячу сто сорок...
"А голос-то, - кольнуло Осипку в самое сердце, - голос ведь знакомый.
Не свой, не пречистопольский, а - знакомый. Да кто же это так-то,
пулеметчиком третьей роты, меня окликает?.. Тьфу, растудыт-твою! Так это ж
блазнит мне", - догадался вдруг Осипок и ворохнул рукой. Но тело все
занемело, руки слушались плохо. И снова, как давеча, в доме, когда внезапно
навалилась мысль о смерти, одеревенели и высохли губы. "Нет, видно, не
блазнит, - подумал с трудом пропуская через свое сознание новые, вспухшие до
невероятности, мысли. - Топора-то, дурак, в сенцах не взял..."
И тут неподвижно стоявший под липой снова окликнул его:
- Подойди ко мне, Осип. Ты хоть и молчишь, а я тебя узнал. Подойди.
Ноги-то у тебя вроде всегда легкие были. Крепкие. Ловок же ты, сосед,
оказался, судьбу обошел, а пуля тебя вроде как и сама облетела. Не ранен. Не
убит. То, что болело, зажило скоро. Душу продал. Еще смолоду продал. Легко
живешь. Богатеешь. Ну, что стоишь, Осип Дятлов?
Но Осипок будто врос в землю. "Надо бы бежать, - подумал он, суматошно
соображая, что же делать дальше, как быть, - побежать куда-нибудь, куда
глаза глядят, хоть во двор, что ли, в хлев к корове, да на крюк затвориться.
Крюк там добрый, надежный, недавно из кузни принес, кувалдой в лутку вбивал.
И пробой длинный, с усом. Такой и клещами не возьмешь. Да и присад хам