"Петр Алексеевич Михин "Артиллеристы, Сталин дал приказ!" " - читать интересную книгу автора

если б не моя догадка, был бы каюк.
Ночью всю партию подозрительных снарядов с огневой позиции увезли на
склады.

Снаряд угодил мне под мышку...

В один из жарких августовских дней стрелковый батальон, в котором из
двухсот солдат оставалось полсотни, по приказу начальства атаковал немецкую
траншею под деревней Полунино. Все поле, по которому бежали в атаку
красноармейцы, было устлано трупами ранее наступавших здесь бойцов.
Воодушевляя и одновременно принуждая своих солдат к действию, командир
батальона Глыба бежал в цепи наступавших. Я, командир взвода разведки
артбатареи, которая поддерживала батальон огнем своих, стоявших далеко в
тылу орудий, бежал рядом с комбатом. Сзади меня с разматывающейся катушкой
телефонного кабеля на спине поспешал телефонист - мой единственный
подчиненный, остальные четверо моих разведчиков и связистов лежали на этом
трупном поле, убитые на прошлой неделе при неоднократных попытках взять ту
же проклятую траншею. Снаряды, которые я мог применить против немцев в этом
бою, [59] были строго лимитированы, поэтому я приберегал их для отражения
возможных контратак противника.
Когда до немцев оставалось метров двести, к их пулеметному огню
присоединились минометы. Мины стали густо рваться около нас. Мы бросились на
землю. Я втиснулся между двумя трупами. Они в какой-то мере защищали меня от
осколков и пуль. Но вот мина рванула рядом и подняла в воздух правый труп.
Падая, он накрыл меня с головой. Черви посыпались мне за шиворот, а из
пронзенного осколками вспученного живота дохнуло отвратительным зловонием. И
хотя все поле окутывал этот тошнотворный, сладковатый трупный смрад
разложения, к которому мы в какой-то мере уже притерпелись, эта
концентрированная порция вони чуть не лишила меня сознания. И хорошо, что я
совладал с собою, не оказался в обмороке! Потому что оставшиеся в живых
солдаты батальона уже начали отползать назад, на исходные позиции, и я бы
очнулся в плену. Вслед за ними и комбатом, который безуспешно пытался
задержать своих солдат для продолжения атаки, пополз и я.
Пробираясь под страшным пулеметно-минометным огнем между бесчисленными
трупами вслед за уползающими в свои окопы пехотинцами, я все время
приподнимал голову и оглядывался назад: не бегут ли немцы, не кинулись ли
они в контратаку? И точно! Смотрю, под прикрытием минометного огня немцы
выскакивают из своей траншеи и густой цепью бегут вслед за нами - и догнать
им нас, ползущих среди разрывов мин, ничего не стоит! Сейчас они расстреляют
нас из автоматов в спины и займут наши ровики, а дальше - прорвут наш
хлипкий передний край и погонят остатки батальона назад, подальше от Ржева.
Надо спасать положение! Кроме меня этого сделать никто не сможет! [60]
- По траншее, прицел меньше четыре, батареею, огонь!
Телефонист тут же передал мою команду на батарею, благо цел телефонный
кабель. И вот они - летят наши снаряды!! Они рванули как раз там, куда
подбежали немцы. Большинство фашистов было уничтожено, остатки стали спешно
отползать в свою траншею. Контратака немцев отбита!
А наш батальон, потеряв четырнадцать человек убитыми и ранеными,
благополучно впрыгнул в свои неглубокие ровики. Потные, грязные, изможденные
беготней по трупному полю, изнуренные страхом красноармейцы распластались на