"Максим Михайлов. Чего не прощает ракетчик" - читать интересную книгу автора

- Так что, Капеллан, неужели не пригласишь армейского друга на рюмку
чая? - уцепив все еще трясущегося учителя за плечо, Севастьянов энергично
встряхнул его. - Или на чашку водки? Законы гостеприимства, и все такое, а?
Ну, очнись ты, наконец!
Рывок за плечо возымел-таки свое действие, заставив Маркухина немного
очнуться. Взгляд его сделался более-менее осмысленным и, как показалось
Севастьянову, в нем шальным огоньком вспыхнула, заметалась робкая надежда.
- Почему ты? Как... - он поперхнулся словами, язык еще не очень его
слушался. - Ведь должен быть кто-нибудь из разведки... Ты же не...
- Да ты не переживай так, - кривясь от ненависти заспешил
Севастьянов. - Все хорошо, какая разница из разведки, не из разведки... Ждал
ведь? Значит понимаешь зачем и за что? Так что пойдем быстрее, нечего здесь
стоять!
- Да, да... - покорно бормотал Капеллан, будто сомнамбула
разворачиваясь к двери своей квартиры, трясущимися руками извлекая из
кармана связку ключей и с трудом выбирая нужный.
Дверь им в итоге все же отперли изнутри. Оказалось, что мелко
трясущийся в нервном тике Маркухин просто не может сам это сделать. После
нескольких бесплодных попыток, когда не до конца вставленный в скважину
замка ключ бесполезно скрежетал не в силах повернуть ригель, дверь
распахнулась перед ними, явив взору Севастьянова худенькую брюнетку в
домашнем халате и тапочках на босу ногу. Окинув мужа и гостя встревоженным
взглядом, она нерешительно поздоровалась, отступая в глубь квартиры.
Севастьянов почти силой впихнул внутрь внезапно заартачившегося на пороге
Маркухина и поспешно захлопнул наружную металлическую дверь.
- Вова, кто это?
Вопрос женщины повис в воздухе. Капеллан явно был не в состоянии сейчас
на него внятно ответить. Впрочем, по бледному, покрытому холодной испариной
лицу мужа она и так поняла все, ну или почти все. Глаза ее расширились,
зрачки почти полностью затопили радужку, и Севастьянов ясно прочитал в них
намерение закричать, метнуться в глубь квартиры, распахнуть окно и позвать
на помощь прохожих, словом что-то делать, бороться с агрессивным чужаком,
сопротивляться. От немедленных действий ее пока удерживала лишь общая
нереальность сложившейся ситуации, боязнь сделать какую-то нелепость,
оказаться в дурацком смешном положении.
Когда день за днем обитаешь в привычном устоявшемся мирке, где течет
размеренная и спокойная жизнь, очень тяжело мгновенно перестроиться,
осознать, что уютная повседневность вдруг дала трещину и в нее уже тянет
ледяным ветром смертельной угрозы. Практически невозможно принять такое
развитие ситуации и начать предпринимать адекватные меры. Все кажется
нереальным, наигранным, воспринимается, как неуместная шутка, не больше.
Оттого никак не получается всерьез позвать на помощь или броситься на врага
с кулаками, невольно ждешь, что вот сейчас он улыбнется и скажет, что все
происходящее розыгрыш и самому будет неловко за столь бурную реакцию.
Вот этот момент последнего колебания и успел поймать Севастьянов. Он
каким-то внезапно проснувшимся интуитивным чутьем понял, что именно сейчас
надо ломать волю женщины, подчинять ее себе, сбивать с почти принятого
решения, иначе не избежать ненужных и чреватых провалом задуманного
осложнений.
- Старый друг. Можно сказать сослуживец, коллега по работе, -