"Максим Михайлов. Чего не прощает ракетчик" - читать интересную книгу автораподкрепленный никакими разумными доводами и основаниями ужас, вписанный в
самые глубокие, заповедные тайники души... существующий как бы помимо нас самих... Закусив губу и усилием воли стряхнув вялую немощь так некстати охватившую сильное тренированное тело, Севастьянов несколько громче, чем требовалось, стукнул в дверь костяшками пальцев, и не давая себе шанса на отступление решительно распахнул ее широко шагнув в просторный кабинет. Шагнул с тем же щемящим, обрывающим что-то в животе чувством с каким в свое время сделал первый раз шаг в разверстую пасть самолетного люка, так же как впервые выходил в детстве на ринг, а совсем пацаненком нарочно входил в темную комнату, приучая себя не бояться. Впрочем, ничего страшного с ним и не случилось. Хозяин кабинета, моложавый мужчина с умными залысинами и тонкими интеллигентными чертами лица, оторвался от стоящего перед ним ноутбука и вопросительно взглянул в глаза посетителю. Севастьянов сразу обратил внимание на профессиональную цепкость его взгляда, кажется будто просто посмотрел, а на самом деле словно сфотографировал навечно, откладывая в специальную ячейку памяти, причем успел "щелкнуть" своим внутренним фотоаппаратом как минимум три раза: фас крупно, общий план и стандартное фото на документы, три на четыре, по грудь с уголком для печати. - Подполковник Севастьянов, - отрекомендоваться получилось достойно, коротко и по-деловому, с четким офицерским полупоклоном. В последний момент он все же успел поймать и проглотить так и прыгнувшее на язык угодливо-вертлявое: "Вызывали?" и мысленно поздравил себя с этой маленькой победой над собственным страхом, подумав мельком, что это Фээсбэшник меж тем расплылся в дружелюбной улыбке привставая из-за стола и всем своим видом демонстрируя намерение лично проводить дорогого гостя в центр кабинета. Намерение это впрочем так и осталось лишь демонстрацией радушия, правда, достаточно убедительной. - Как же, как же, Виктор Сергеевич, конечно, конечно. Проходите же, давно Вас ждем. Вновь подавив нешуточным напряжением воли вертящийся на языке вопрос о том, зачем это собственно его так давно ожидает старший оперуполномоченный Луговин, Севастьянов тяжело ступая по скрипящему под его шагами полу прошел к столу хозяина кабинета и повинуясь гостеприимному жесту опустился в удобное офисное кресло, стоящее рядом. - Может быть чаю или кофе? - хлопотал меж тем Луговин, цепко вглядываясь в глаза и растягивая уголки губ в медоточивой улыбке. - Если хотите курить, не стесняйтесь, вот, пожалуйста, пепельница... Беседа у нас с Вами неформальная, так что, прошу Вас, чувствуйте себя свободно... - Чувствуйте себя свободным... пока... - нервно сыронизировал Севастьянов. - Ну зачем же Вы так? - притворно обиделся опер. - Я действительно хотел лишь пообщаться с Вами. Сразу оговорюсь, что никаких претензий ни у меня лично, ни у нашего ведомства в целом к Вам нет, да и быть не может. По всем отзывам Ваших командиров и сослуживцев Вы отличный офицер совершенно неспособный заинтересовать нашу службу в... э-э... профессиональном плане, скажем так... Севастьянов лишь хмыкнул, стараясь разорвать контакт с впившимся в него |
|
|