"Максим Михайлов. Чего не прощает ракетчик" - читать интересную книгу автора

Но кое-что сделать в данной ситуации Вы действительно можете.
- Что, например?
- Давайте пока обойдемся без примеров. На данном этапе нам достаточно
Вашего принципиального согласия нам помочь.
- Помочь в чем?! Вы сами-то себя сейчас слышите?! Что я должен
ответить?! Что соглашаюсь сделать все, что ни прикажет мне ФСБ?! -
Севастьянов почти кричал, слова клокотали во рту, изливались наружу пенистой
лавой.
- А что Вы так нервничаете? - жестом руки остановил его порыв
фээсбэшник. - Никто так не ставит вопрос. Хотя и в такой его постановке
ничего предосудительного я лично не вижу. Достаточно много людей
сотрудничали с нами именно на этих условиях. От Вас же пока требуется лишь
принципиальное согласие вступить в игру на нашей стороне.
- Но что я должен буду делать? - Севастьянов уже остывал, вспышка гнева
сожрала все его силы, и теперь он чувствовал себя разбитым и опустошенным.
- Конкретно узнаете позже. Пока лишь намекну, что Ваша задача будет
состоять в содействии украинской парламентской комиссии в получении
объективных материалов. Скажем, признательных показаний некоторых лично
знакомых Вам наемников...
- Ясно, - едва прокаркал внезапно охрипшим горлом Севастьянов. - А
каков мой собственный интерес в этом деле? Вы наверное и это продумали?
- Ваш интерес? - фээсбэшник казался искренне удивленным. - Да он же на
поверхности. Если все получится, как надо, Вы поможете покарать тех, кто
виновен в гибели Вашего племянника, разве этого не достаточно?
- Так ведь виновны как раз те, показания которых я должен для вас
обеспечить... Опираясь на былую дружбу, как я понимаю... Не находите мои
переговоры с убийцами как минимум противоестественными, нет?
Оперативник даже руками на него замахал в приступе едва сдерживаемого
негодования.
- Да при чем здесь они?! Что Вы право, как малое дитя? Убивает ведь не
пистолет, а рука, жмущая на спусковой крючок! Ваши однополчане в данном
случае не более чем бездушный инструмент, лишенный свободы воли. Истинные
виновники вовсе не они. Вот покарать тех, кто дергал за ниточки, заставляя
их плясать под свою дудку, действительно цель достойная всяческого уважения.
Но не будем забегать вперед, я не уполномочен обсуждать сейчас с Вами детали
предстоящей операции...
- Значит, по-вашему, виновна рука, нажавшая на спусковой крючок? -
Севастьянов пытливо глянул в блеклые глаза собеседника, и тот стоически
выдержал его вопрошающий взгляд. - Ладно, я согласен...
Возможно, Севастьянову это только почудилось, но фээсбэшник после его
слов вздохнул с явственным облегчением и тут же зачастил как из пулемета,
цветистыми фразами о том, что он никогда не сомневался в российских
офицерах, их внутреннем благородстве и еще в чем-то донельзя приторном и
трескуче неуместном сейчас. Чем-то он напомнил в тот момент Севастьянову
Капеллана, обожавшего выступать на комсомольских и партийных собраниях и
умевшего нести подобную же чушь без передышек несколько часов. В такие
моменты его глаза так же стекленели, а изо рта летели абсолютно стандартные,
штампованные фразы, иногда Севастьянову казалось, что Капеллан произносит их
даже не задумываясь, на одном инстинкте... Точно так говорил сейчас и
сидящий перед ним оперативник и Севастьянов слушал его склонив голову на