"Максим Михайлов. Чего не прощает ракетчик" - читать интересную книгу автора

тебя в заветное царство Морфея.
Вот так хорошо, подчиняясь волевому усилию, ступни расслабились
полностью, ощутимо потеплели - кровь добралась до самых отдаленных, обычно
пережатых напряженными мышцами капилляров, свободно закурсировала по своему
извечному кругу, даря приятное расслабление. Нужно добиться полной
нечувствительности той конечности, на которой сосредотачиваешь свое
внимание. Словно это и не твоя нога вовсе, а просто некий совершенно чужой
тебе придаток, протез, которым ты при всем желании не можешь даже
пошевелить, потому что он и вовсе не живой. А вот теперь он совсем пропал,
исчез, нет больше правой ноги, а вот теперь нет и левой... Настал черед
кистей рук... Постепенно поглощающее человеческую плоть тепло ползло все
выше и выше, начало подбираться к замедляющему свой ритм сердцу. Мысли
сделались вязкими и тягучими, как густой кисель и тянулись в голове
бесконечно долго, размазываясь по внутренним стенкам черепа, все никак не
заканчиваясь и додумать хотя бы одну из них до конца становилось попросту
невозможной задачей... Вскоре они начали сменяться более легкими для
восприятия образами, будто картинками замедленной киносъемки. Затем
крутящаяся в мозгу кинолента обрела звук, объем и даже запахи, полностью
погружая задремавшего, наконец, Севастьянова внутрь себя, превращая из
зрителя в одно из главных действующих лиц.
- Готовность по боевой работе пятнадцать минут, - хрипло сообщил
прерываемый треском помех строгий голос. - Как меня поняли, прием.
- Вас понял, - бормотнул, прорываясь сквозь дрему, Севастьянов, с
трудом раздергивая налившиеся свинцом веки.
Мелькнули красные цифры на электронном табло в дальнем конце
погруженной в полумрак комнаты, прочертил стену пляшущий свет фар
пролетевшей где-то под окном одинокой машины, метнулись по углам вспугнутые
тени, тут же ныряя в темноту боевого отделения СОУ, подсвеченную
перемигивающимися контрольными лампами и горящими электронной зеленью
индикаторами.
- Вик, ты чего спишь, что ли? С КП готовность передали, ответь!
Чужой локоть остро тычется под ребра, заставляя встряхнуться. Из
темноты справа выплывает сосредоточенное лицо. Кто это? Померанец? Что он
здесь делает? Севастьянов недоуменно обводит взглядом тесное боевое
отделение СОУ. Да, точно, на месте первого оператора привычно горбится,
вглядываясь в забитый помехами индикатор угловых координат Померанец. Дальше
за ним в темноте Капеллан, возится, устраиваясь поудобнее на месте второго
оператора, бормочет что-то раздраженное себе под нос. За спиной чье-то
дыхание, значит и механик-водитель тоже здесь. Странно... Мы что, собрались
куда-то ехать? Зачем нам мех? Чуть повернув голову, Севастьянов глаза в
глаза встречается с Громовым. Ба, Гром-то тут зачем?
- Лайнер, готовы принять пятнадцать минут? - голос руководителя работ
летит из динамика громкой связи и даже несмотря на все искажения в нем
явственно слышатся раздраженные нотки.
Померанец вновь толкает его локтем в бок, укоризненно косится, вот мол,
я же предупреждал, что отвечать надо вовремя. Севастьянов лихорадочно
пытается сообразить, как же это все вот так получилось? Что они все здесь
делают, почему, зачем, откуда все взялось? Впрочем, главное понятно, идет
привычная боевая работа, расчет готовится поразить мишень, до пуска которой
остается всего пятнадцать минут. Турбина натужно воет, сотрясая многотонный