"Максим Михайлов. Чего не прощает ракетчик" - читать интересную книгу автора

огненная жидкость пришлась сейчас как нельзя кстати. Это универсальное
средство вполне годилось для того, чтобы прочистить отказывающиеся нормально
функционировать мозги и вернуть мышцам привычную упругую легкость. Ловко
цапнув бутылку за горлышко, Севастьянов, особо не задумываясь над посудой и
закуской одним движением рванул металлическую пробку и сделал затяжной
глоток прямо "из ствола". Остро пахнущий алкоголь обжег ему гортань, скрутил
узлом горло, тяжелой волной проваливаясь в желудок. Задохнувшись и остро
пожалев о своей торопливости, Севастьянов слепо зашарил свободной рукой по
пустым решетчатым полкам, наткнулся все же на уже тронутую плесенью сырную
корку и жадно рванул зубами неподатливый кусок, стремительно перебивая
тошнотворный привкус во рту. "Во я придурок, не мог уже нормально стопку
взять, закуску приготовить, - запоздало корил он себя давясь кислой сырной
мякотью. - Тоже мне нашелся алкаш-самоучка, чуть наизнанку не вывернулся.
Ладно хоть не видел никто..."
Начисто опровергая последнюю мысль из приоткрытой двери в спальню
явственно плеснуло ехидным смешком. Севастьянов аж чуть не подпрыгнул на
месте от неожиданности, крутнул стремительно головой, разворачиваясь на
звук. Освещенный мягким неярким светом дверной проем был пуст. Раскатившаяся
тем временем по всем жилам теплая приливная волна придала храбрости,
бесшабашной лихостью ударив в голову.
- А ну, кто там ржет? Выходи! - приказал грозным командным голосом
Севастьянов и, щелкнув кухонным выключателем направился к спальне.
Тщательный осмотр комнаты естественно ничего не дал. Ни в шкафу, ни под
диваном, ни за прикрывающей окно шторой никого постороннего не оказалось, а
больше в маленькой комнатушке скрываться было и негде.
- Совсем вы чего-то с головой дружить перестали, батенька! - сурово
отчитал самого себя Севастьянов. - Так и до дурки не далеко! Будете там
вместе с психами на луну выть!
Несколько приободрившись от уверенного звучания собственного голоса он
вернулся на кухню. Запыленные стопки в навесном шкафу заговорщицки звякнули,
когда торопливая рука извлекла из общего строя одну из их товарок. Колбаса
легко но не ровно разломалась под тупым ножом. Как обычно, нет времени
собраться наточить. В дальнем углу холодильника отыскалась полная рассола
банка из-под маринованных корнишонов, последний из которых до сих пор
сиротливо плавал на самом ее дне. На этом антураж предстоящей одинокой
пьянки Севастьянов посчитал достаточным и, отсалютовав темноте за окном,
опрокинул в себя первую стопку. Против ожидания особого облегчения легко
провалившаяся в желудок водка не принесла. Мысли слегка поплыли, утратили
четкость, зато понеслись гораздо быстрее. Все предметы вокруг стали
неуловимо ярче, но как будто размылись по краям. А глубоко внутри зародилось
и начало нарастать смутное беспокойство. "Ах да, мне же еще на службу! -
спохватился Севастьянов с сожалением косясь на бутылку. И тут же отрубил с
пьяной лихостью: "Ерунда! Сейчас решим!"
Телефонный номер никак не желал набираться, но Севастьянов все же его
переупрямил. Трубку на том конце сняли почти сразу же:
- Слушаю, - коротко и по-деловому, без приветствий и возмущений по
поводу неурочного времени.
- Привет, Слава. Нужен отгул, - сразу же взял быка за рога Севастьянов,
стараясь выговаривать каждый звук возможно четче и не смазывать окончания
слов.