"Илья Львович Миксон. Семь футов под килем" - читать интересную книгу автора

- Теперь с тобой, Смирнов. Как пишут в газетах - "идя навстречу"... В
общем, заступаешь с ноля. День свободный, разрешаю увольнение.
- Спасибо! - порывисто поблагодарил Лешка.
- Благодарности для других придержи, - недружелюбно сказал Зозуля, и
Лешка покраснел.
За завтраком он успокоился и ликовал, что все так удачно кончилось.
Спросил Федоровского:
- В Гамбург идешь?
Тот странно взглянул на него и усмехнулся:
- Кто бы спрашивал...
Лешке сделалось жарко... Значит, вместо него Федоровского на вахту
назначили... Кое-как покончив с едой, Лешка пошел к боцману, потупившись,
заявил:
- Я не пойду в город.
- Твоя воля, - равнодушно согласился Зозуля. Он, видимо, не понял
Лешку.
- Пускай Федоровский идет. Не хочу, чтобы он за меня...
- Вон что! - сказал Зозуля и вдруг напустился: - Раньше думать надо
было! А ты как же полагал: святой дух за тебя отвахтит! Ничего менять больше
не буду. Все. И заруби себе: на судне мамок-нянек нету. Приказано с ноля -
значит, с ноля. Все.

Матросы гуськом сходили на берег. Трап пружинисто раскачивался.
Паша уже стоял внизу.
- Порядочек? Я же говорил! - победоносно шепнул он Лешке. - Ты меня
слушай, со мной не пропадешь!
Лешка сосредоточенно разглядывал свои остроносые туфли. В душе
противоборствовали чувства неловкости, вины перед Федоровским и неодолимая
тяга увидеть знаменитый Гамбург.
- Не страдай. - Паша поддел Лешку плечом. - Они тут сто раз были, а
мы - впервые.
- Все в сборе? - громко спросил четвертый штурман Кудров. - Пошли.
...Яркое, надраенное, словно для адмирала, суденышко наискось мчалось
через Эльбу.
Впереди разворачивалась панорама большого портового города.
Мощные краны вытаскивали из трюмов горы мешков, ящиков, кип, бочек,
тюков, рулонов, пакетов. Заводское оборудование в огромных, добротно
сколоченных ящиках взмывало над палубами, как секции крупнопанельных домов.
Из танков[2] наливных судов насосы перекачивали в береговые емкости нефть.
Плавучие паровые установки перегоняли в вагоны, баржи и хранилища
сыпучие грузы: зерно, цемент, сахар. По лязгающим транспортерам неслись
потоки руды и угля.
На причалах угорело метались юркие автопогрузчики. Желтые, красные,
нагруженные, как муравьи, они развозили грузы по пакгаузам и к бортам судов.
Сотни теплоходов, отдавая груз, всплывали все выше и выше над
причальными стенками. Другие, наполняясь тяжестью, опускались, приседали в
маслянистой воде гаваней.
Гавани и причалы тянулись в глубь Эльбы сколько видел глаз.
Впечатлял и город. Большой, зеленый, всхолмленный, с острыми пиками
готических кирх, белой телевизионной вышкой, унизанной кольцевыми ярусами