"Александр Мильштейн. Серпантин " - читать интересную книгу автораа вон и камрад замер, потянувшись... Статуя "Бронзовый век", Эрмитаж...
Нет-нет, наш физрук покрепче "Давида"... Давид по сравнению с ним жалкий задохлик... Голиаф... А что пенис? А пенис - как у греческой статуи... Но он не стесняется... Может быть, даже специально не прикрывает, чтобы побороть комплексы... Ландау ходил с яблоком на шляпе... Но при чем тут Ландау? Потому что Давидович? Или все дело в шляпе? Которая предохраняла Дау... От падения яблока на голову... И умер Ньютон в Ландау галантном... Правда, в оригинале - Коперник... А шляпа в теории сновидений означала женские гениталии... Но это было в теории... А на практике я уже проснулся... И нет ни шляп, ни гениталий... То есть гениталии у них, может, и есть, и может быть, даже женские... Да, это самки... Грузные... Хотя и не толстые... Ширококостные... Рококо... Безгрудые... Дебелые девки.... Жарко-то как... А я еще в этой рубашке... Он стянул с себя потные джинсы и байковую рубашку. "Я, наверно, родился в байке..." - пропел вслух... Оставшись в одних плавках, он почувствовал приятный ветерок, как будто теперь только подувший с моря... - Кто это там? - спросил Линецкий у Переверзева. - Крайне неприветливые... Текстильщицы. - Почему текстильщицы? - А есть два типа людей: нудисты и текстильщики. - Что за идиотизм, - пробурчал Линецкий и упал в море. А вечером он подумал, что определение им подходит. Под расстеленной палаткой у них там был целый гардероб... Они не боялись все это оставлять и не просили за всем этим приглядывать в свое отсутствие. Впрочем, ясно, что Переверзев пошел к ним просить о присмотре за вещами, только чтобы познакомиться. Он ведь никуда не отходил от моря дальше, чем на сто метров. Правда, от суши отплывал черт знает куда, в нейтральные воды. Переверзев предложил им салат из рапанов, помидоров и лука. Но они отказались и от салата, и от всех бесплатных приложений, вроде совместных заплывов и ночных ныряний... Они сами по себе заплывали в нейтральные воды... Но вот именно - сами по себе... И по суше они ходили тоже, хоть и рядом совсем, но по какой-то такой своей нейтральной территории... Днем они загорали topless, или спали в тени огромной глыбы. Втроем, в обнимку. Когда солнце садилось, одна из них умелыми движениями профессиональной фокусницы извлекала из плоского склада вечерние платья с перьями, туфли на шпильках, бижутерию, косметику... Они красили друг дружку и шли гуськом в сторону поселка. Туфельки при этом держали в руках... Перепрыгивали с камня на камень босиком, обувались только на трассе. На вопросы отвечали угрюмо и односложно... Вскоре их уже никто ни о чем и не спрашивал. Линецкому ни одна не нравилась, во всяком случае в их дневном обличьи. Эти плечи... Может, пловчихи? Скорее всего, местные... Все три очень похожи... То ли сестры, то ли так они вместе поистерлись об эти камни... Солнце, воздух и вода... - бормотал Линецкий, - не говоря про лучших друзей... Лучших, чем мы с |
|
|