"Юкио Мисима. Философский дневник маньяка-убийцы, жившего в средние века" - читать интересную книгу автора

Чужое людям всем
Чужое всем богам
во всем теперь подобное цветку
скатилось с грохотом.
Навстречу зреющему - выйди
и силой этой на мгновение заплачь,
и скорбью этой навсегда убей.

...месяца ...числа. УБИЙСТВО ГУЛЯЩЕЙ МУРАСАКИ

Чтобы убить ее, надо сперва убить этот пошлый костюм. До нее самой - в
сердцевине костюма, до самого сокровенного, спрятанного в его глубине, я не
могу добраться: там внутри она уже мертва. Каждую минуту она умирает навеки.
Сотни тысяч, миллиарды смертей умирает она... Смерть для нее - ничто кроме
танца. С тех пор, как танец вселился в нее, - мир снова стал пляской...
Луна - снег - цветы, горение пламени, неподвижность, стремление
потока вырваться из плотины - все это танец; ароматами дышит он, овевая
тело допевающей свою песнь Мурасаки. Ничто не тяготит ее в этом аромате
Смерти, похожем на красную тушь; она вся раскована. И чем больше она
избавляется от преград, тем глубже проникает в нее мой клинок, ближе к
смерти ее. В этот миг у него - иной смысл: он не входит внутрь, но --
выходит внутрь. Раскованность Мурасаки ранит меня, - нет, на меня
обрушивается непосредственность. С падения начинается мое брошенное тело,
подобно тому, как начинается утро с краешка лепестка розы. Убийце, наверное,
известны самые разнообразные вещи. В самом деле, слова "убивать" --
"узнавать" очень схожи друг с другом. О том, что есть молитва падению, что
именно человек, отбросивший свое тело, должен стать вещью, неповторимой в
своей красоте, - все это мы, словно роза, познавшая рассвет, знаем теперь
хорошо.

...месяца ...числа

Убийца ходил в гавань сегодня.
Обращенное к свету пиратское судно готовилось к выходу в море. Блики
утреннего солнца играли на корявом стволе у прибрежной сосны.
Там повстречал он одного из своих друзей-пиратов - Вожака. Тот провел
его в одну из кают стоявшего на якоре судна. Якорь, увешанный гроздьями
тяжелых кораллов, спускался в ярко-синюю воду. Управлял же всем этим
незнакомый нам полдень.
- Ты идешь в неизвестность? - с завистью вопрошает убийца.
- В неизвестность? Вы это так зовете? А по-нашему это - царство
потерянное. Пират летит. У него нет границ, нет длительности... Для нас не
иметь невозможного - значит не иметь и возможного.
- Вы это открыли...
- Мы это просто видим.
Переплывая море, пират всегда возвращается именно туда, куда и плывет.
Когда мы обходим острова, где расцветают цветы, мы ищем жар золота.
Сокрытого в этих островах. Мы вездесущи. Говорят, мы бороздим море и
занимаемся грабежом, но ведь богатство и без того всегда было нашим. Уже с
рождения все сущее - наше. И я знаю, что сто восемьдесят прекрасных рабынь,