"Жозеф Мишо, Жюст Жан Руа. История рыцарства " - читать интересную книгу автора

или в телегах вынуждены были брать конвои, платить за них страшно дорого, и
между тем подвергались грабежу того же самого конвоя, который должен был бы
их защищать; часто по приказанию владельца, товары эти переносились в его
вертеп.

"Посреди этих печальных памятников тирании и грустного рабства,
появлялись трогательные символы евангельской религии, которая осушила
столько слез, облегчила стольким бремя и утешила стольких в несчастье. Крест
Спасителя воздвигался на распутье несчастными рабами. После той страшной
картины, которую представляла опустошенная Европа, радуешься, взирая на этих
несчастных: под гнетом бедствий они прибегали к священному знамени и иногда
около дерева спасения находили убежище, недоступное тиранству владельца".[5]

Описав сельский быт таким, каким он был со времени пресечения династии
Меровингов до воцарения Людовика Святого, мы перейдем к городам.
Вельможи жили почти всегда в своих укрепленных замках, а двор пребывал
часть года в увеселительных дворцах, любимых государями, так что только два
класса - священнослужители и ремесленники - населяли города.
Эти города, окруженные более или менее крепкими оградами и построенные
или на вершине гор, или на берегу рек, состояли из узких улиц, неправильных,
темных, лишенных свежего воздуха и солнечного света. Вдоль этих смрадных
улиц, почти всегда не мощеных, нечистых и запруженных, посреди которых
слонялись многочисленные стада свиней, тянулись в беспорядке грубые мазанки;
площади обстраивались балаганами ярмарочных торговцев.
Почти всегда ремесленники одного ремесла и купцы, торговавшие
однородным товаром, жили на одних и тех же улицах. Купцы или ремесленники,
вступая в товарищества, находили в союзе защиту против притеснений. Чтобы
придать такой гарантии больше могущества, они принимали характер
религиозный, составляя из своего товарищества богоугодное братство, которое
имело свой устав, свою хоругвь и своего покровителя. На эти товарищества и
братства надо смотреть, как на зачатки общин и гражданства.
При отсутствии полицейского управления на отдаленных улицах случались
такие же разбои, как и по дорогам в уединенных лесах. Вот почему жители
должны были подчиняться двум, по-видимому, противоположным постановления.
Они обязаны были в известный час выходить из дома не иначе, как с зажженными
смоляными факелами, и в известный же час, смотря по времени года, после
удара колокола, гасить огонь в домах. Запирая двери, жители тушили свои
очаги и выходили из дома только по необходимости. На улицах в дождливое
время бывала такая грязь, что по ним можно было только ездить верхом или
ходить на ходулях. Сырость была так велика, что ржавчина покрывала железо на
дверях и окнах. Смрадные испарения порождали и распространяли страшные
болезни, известные под именем повальных, преимущественно проказу, самую
страшную из всех, от которой зараженный умирал два раза. В самом деле,
прокаженный объявлялся умершим, лишался права на наследство, брак его
расторгался, справляли его похороны и, прежде чем он умирал действительно,
его заточали в отдаленный квартал, где никто не мог иметь с ним сношений.
Это короткое описание дает понятие, что такое были Франция и остальная
Европа в X, XI и XII веках. "Франция, говорит Шатобриан, была тогда
федеративная аристократическая республика, признававшая над собой
бессильного главу. Эта аристократия была без народа, всюду было только