"Патрик Модиано. Из самых глубин забвения" - читать интересную книгу автора

Проехали кафетерий. Да, я мог бы ввести Рахмана в роман. Главные герои
встретились бы с ним в окрестностях Северного вокзала.
- Вы родились в Англии? - спросил я.
- Нет, во Львове, в Польше.
Произнес он это сухо, и я понял, что больше ничего не узнаю.
Теперь мы ехали вдоль Гайд Парка, в направлении Мэрбл Арч.
- Я пытаюсь написать книгу, - сказал я застенчиво, чтобы возобновить
разговор.
- Книгу?
Раз он родился во Львове, в Польше, до войны, на которой уцелел, он
прекрасно мог оказаться теперь в окрестностях Северного вокзала. Вопрос
случая.


Он сбавил скорость перед Мэрилебонским вокзалом, и я подумал, что мы
пойдем осматривать полуразвалившиеся дома вдоль железной дороги. Но мы
проехали по узкой улочке и выехали к Риджентс Парку.
- Вот, наконец, богатый квартал.
Его смешок был похож на ржание.
Он заставил меня записать адрес: 125,127 и 129 на Парк Роуд, на углу
Лорн Клоз. Три бледно-зеленых дома с эркерами, последний - полуразрушен.
Он просмотрел привязанные к ключам ярлыки и отпер дверь среднего дома.
Мы очутились на втором этаже, в комнате куда просторнее, чем на Трафальгар
Роуд. Стекла в окне были целы.
В глубине комнаты стояла такая же раскладушка, как на Трафальгар Роуд.
Он сел на нее, а черный портфель положил рядом. Потом вытер лоб белым
платком.
Обои были местами содраны. На полу не хватало нескольких паркетин.
- Вы бы посмотрели в окно, - сказал он. - Достойное зрелище.
Он был прав. Я увидел газоны Риджентс Парка и монументальные фасады
вокруг. Белизна их гипса и зеленый цвет газонов вызвали у меня ощущение
покоя и полной безопасности.
- А теперь я вам покажу совсем другое...
Он встал. Мы пошли по коридору, где с потолка свисали старые провода, и
оказались в маленькой комнате в задней части дома. Ее окно выходило на
пути Мэрилебонского вокзала.
- У обеих сторон свой шарм, - сказал Рахман. - Не правда ли, старина?
Потом мы вернулись в комнату со стороны Риджентс Парка.
Он снова уселся на раскладушку и открыл черный портфель. Вытащил два
завернутых в фольгу сэндвича. Один из них протянул мне. Я сел на пол
напротив него.
- Я думаю, что оставлю этот дом в таком виде, какой есть, и поселюсь
здесь окончательно...
Впился зубами в сэндвич. Я подумал о костюме в целлофановом пакете.
Костюм на нем был мятый и очень поношенный. На пиджаке не хватало
пуговицы, ботинки были заляпаны грязью. Он, такой чистюля, прямо
помешанный на чистоте и с таким остервенением боровшийся с микробами... Но
иногда создавалось впечатление, что он сдался и понемногу превращается в
бродягу.
Он доел сэндвич. Растянулся на раскладушке. Протянул руку и покопался в