"Патрик Модиано. Вилла "Грусть"" - читать интересную книгу автора

захлестнула глухая ярость.
- Мне осточертела эта Франция, - сказал я тоном, не терпящим
возражений.
- Мне тоже, - отозвался приятель Мейнта с резкостью, никак не
вязавшейся с его прежней застенчивостью и грустью.
После его заявления обстановка стала более непринужденной.


Мейнт заказал вина. На понтоне остались одни мы. Издалека до нас
доносились обрывки мелодий из громкоговорителя.
- Ага, - сказал Мейнт, - вот и городской духовой оркестр. Он будет
играть в продолжение всего спектакля. - Он обернулся к нам. - Что вы
делаете сегодня вечером?
- Соберем чемоданы перед отъездом в Америку, - сухо ответил я.
Ивонна опять с беспокойством взглянула на меня.
- Далась ему эта Америка! - рассердился Мейнт. - Что же, вы меня одного
здесь оставите?
- Да нет, - смутился я.
Мы все четверо чокнулись просто так, без всякого повода, по предложению
Мейнта. Его приятель слабо улыбался, и в его глазах на миг блеснула
радость.
Ивонна держала меня за руку. Официанты уже сдвигали столы. Вот и все,
что я помню о нашем последнем ужине.


Она покорно выслушала меня, хотя и нахмурилась. Она лежала на диване в
старом шелковом халате в красный горошек. Я рассказывал ей все
последовательно: про пароход Трансатлантической компании, про двоюродную
сестру Беллу Дарви, про Америку, к берегам которой мы отплывем через
несколько дней. По мере того как я говорил, мне казалось, что земля
обетованная становится все ближе и ближе, просто рукой подать. Не ее ли
огни видны на том берегу озера?
Она несколько раз перебивала меня: "А что мы там будем делать?", "Как
мы получим визы?", "На какие средства мы будем жить?" И я так увлекся, что
не сразу понял, что язык у нее уже заплетается, глаза закрываются и
вот-вот она уснет, хотя иногда встряхивается и испуганно таращится на
меня. Как можно жить в маленькой затхлой Франции, среди красноносых
любителей вин, велогонщиков и изнеженных гурманов, разбирающихся в сортах
груш! Я задыхался от злости. Как можно жить в стране, где все нас травят!
Решено. Оставаться здесь невозможно. Немедленно собираем чемоданы.
Она тем временем уснула. Ее голова свешивалась с кровати. Она выглядела
совсем юной. Спала, слегка надув щеки, едва заметно улыбалась во сне. Даже
когда я читал ей "Историю Англии" Моруа, она не засыпала так быстро.
Я смотрел на нее, сидя на подоконнике. За окном вспыхивал фейерверк.


Я принялся за сборы. Погасил свет, чтобы он ее не будил, оставив только
ночник на тумбочке, и вывалил на пол все вещи из шкафов.
Пустые чемоданы я разложил на полу гостиной. У нее было шесть чемоданов
всех размеров. Плюс мои пять. Итого одиннадцать, да еще сундук. Я быстро