"Патрик Модиано. Свадебное путешествие" - читать интересную книгу автора

снят на балконе какого-то шале в обществе дамы и молодого человека в
огромных темных очках. Внизу подпись: мадам Эдуар Бурде, П.Риго,
победитель университетских соревнований по лыжам 1939 года, и Энди
Эмбрикос. На лице мадам Эдуар Бурде карандашом были пририсованы усы, и я
был абсолютно уверен в том, что это сделал сам Риго.
Я представил себе, как он перенес из дома с Тильзитской улицы на
бульвар Сульт лыжи, ботинки и страничку из роскошного журнала времен
"странной войны". Однажды вечером в этой комнате, где они с Ингрид
скрывались, - в тот вечер, когда впервые бомбили Париж, но ни он, ни она
не пожелали спуститься в подвал, - он, должно быть, с изумлением глядел на
все эти вещи как на остатки прежней жизни, жизни молодого человека из
приличного общества. Мир, в котором он вырос, в котором жил до двадцати
лет, показался ему таким далеким и таким ничтожным, что в ожидании конца
бомбардировки он рассеянно пририсовал усики этой даме.


Прежде чем закрыть за собой дверь квартиры, я убедился, что желтенький
ключик, который дал мне консьерж, по-прежнему лежит у меня в кармане.
Затем спустился по лестнице в полутьме - выключателя не нашел. На бульваре
было довольно свежо. Перед станцией обслуживания кабилец в голубой
спецовке сидел на стуле и курил. Он махнул мне рукой.
- Вы один? - спросил я его.
- Приятель пошел спать. Скоро меня сменит.
- Вы работаете всю ночь?
- Всю ночь.
- Даже летом?
- Да. Мне это нетрудно. Я не люблю спать.
- Если понадобится, - сказал я, - то и я смогу подменить вас. Я теперь
живу в этом квартале, и мне нечего делать.
Я сел на стул лицом к нему.
- Хотите кофейку? - предложил он.
- С удовольствием.
Он пошел в служебное помещение и вернулся с двумя чашками кофе.
- Я положил вам один кусочек сахара. Годится?
Мы сидели на стульях и маленькими глоточками пили кофе.
- Вам понравилась квартира?
- Очень.
- Я три месяца снимал ее у моего друга, пока не нашел себе другую, в
одну комнату.
- И квартира была так же пуста, как сейчас?
- Ничего, кроме старых лыж в стенном шкафу.
- Они и сейчас там, - сказал я. - И у вашего друга нет никаких идей,
где бы найти бывшего владельца?
- Знаете, он, наверное, умер.
И он поставил свою чашечку на тротуар, прямо у ног.
- Если б не умер, он все же как-нибудь объявился бы, - сказал я.
Кабилец улыбался, пожимая плечами. Мы немного помолчали. Он явно
задумался.
- Во всяком случае, - сказал он, - этот человек, должно быть, любил
зимний спорт...