"Ева Модиньяни. Женщины его жизни" - читать интересную книгу автора

Кожа Маари, упругая и гладкая, цветом напоминала теплый янтарь. От
предков-зулусов она унаследовала очень короткие, мелко вьющиеся до самых
корней волосы, чья удивительная мягкость свидетельствовала о примеси
малайской крови в ее жилах.
Светло-зеленое шелковое платье обрисовывало словно выточенное из
нефрита гибкое и нервное тело с маленькой крепкой грудью, узкими бедрами и
длинными стройными ногами. Они обменялись долгим взглядом. Она улыбнулась
ему, обнажив ровные белые зубки. В уши были вдеты раскачивающиеся на золотых
цепочках бриллианты чистейшей воды, дары недр ее родной земли, капли света,
бросающие блики на золотисто-бронзовую кожу. Они молча обнялись.
Маари провела его в гостиную, оазис изысканной роскоши в этом
по-монашески скромном доме. Мягкий свет большой фарфоровой лампы освещал
резные фигурки слоновой кости, расставленные на столике эпохи Людовика XV.
Бруно покосился на замысловатые кресла XVIII века, стоявшие напротив
современного удобного дивана, обитого белой замшей, и отдал предпочтение
последнему.
Принцесса подошла к комоду в стиле Регентства и выбрала самый красивый
цветок из букета в китайской фарфоровой вазе.
- Для властелина моего сердца, - прошептала она, протягивая ему цветок.
- Моя нежная Маари, - произнес Бруно с обожанием. Он смотрел не
отрываясь на ее изумительную фигуру на фоне покрытой камышовыми циновками
стены, частично отраженную в тусклом великолепии старинного венецианского
зеркала, висевшего над камином белого мрамора с золотыми инкрустациями.
- Я здесь, - сказала она на чистейшем французском, усаживаясь рядом с
ним.
- Помнишь нашу мансарду на улице Изящных Искусств? - спросил Бруно.
- Я помню все, - ответила она, кивая очаровательной головкой с мягкими
и пушистыми волосами и покачивая бриллиантовыми сережками в ушах.
- А ужины "У Прокопа"? - Он говорил о старинном парижском кафе.
- А еще шарманщиков и витрины Сен-Жермен-де-Пре, - подтвердила она,
вращая за горлышко в серебряном ведерке со льдом бутылку "Крюга" урожая 1974
года.
- Я тебе говорил, что ты похожа на Париж? - спросил он, восхищаясь ее
тактичной сдержанностью.
- Нет, но мне приятно и сейчас об этом услышать, - с благодарностью
ответила она.
Бруно попытался выбросить из головы печальные мысли, пока Маари
разливала шампанское в высокие тонкостенные хрустальные бокалы.
- Чтобы наша любовь никогда не кончалась, - сказала принцесса.
- И чтобы наш сын вырос в более справедливом мире, - добавил Бруно.
- Санни не ожидал твоего приезда, - объяснила она. - Хочешь увидеть его
прямо сейчас?
- Нет, - ответил Бруно. - Не хочу его будить, он потом не заснет до
утра. Увижусь с ним завтра.
Он бросил на нее благодарный взгляд, полный признательности за ее
сдержанность, за преданную, бескорыстную любовь.
Маари никогда не забрасывала его вопросами, терпеливо дожидаясь, чтобы
он заговорил первым, если сам захочет поделиться с ней своими мыслями.
- Мне кажется, это мудрое решение, - поддержала его принцесса.
Бруно привлек ее к себе, приник к плечу, вдыхая исходящий от нее