"Жанна Монтегю. Укрощенная любовью " - читать интересную книгу автора

дома, все мысли разом вылетели из ее головы: на вымощенном булыжником дворе
стояла лучшая карета ее отца - тщательно ухоженный экипаж с прекрасными
рессорами. Он вернулся из деревни раньше, чем ожидалось. Ее отец, маркиз,
был единственным в мире человеком, перед которым она склоняла свою гордую
голову.

Глава 2

Дав указание одному из форейторов отвести Далси в то крыло дома, где
размещались слуги, и пообещав увидеться с ней позже, Беренис вошла в
величественный дом, проходя сквозь ряд рифленых колонн, расположенных у
центрального входа. Дверь ей открыл швейцар.
Она стремительно прошла по выложенному плиткой холлу, мимо висящих на
стенах зеркал в богато украшенных рамах, мимо скульптур, одни из которых
располагались в нишах, другие держали медные канделябры с гнездами для
свечей, зажигаемых при наступлении темноты. Витая лестница вела наверх, и
Беренис на дрожащих ногах взошла по широким ступеням, горячо молясь, чтобы
маркиз еще не слышал о дуэли. Тем не менее она знала, что особенно надеяться
не стоит, потому что слуги - это скопище сплетников и доносчиков - всегда
готовы преувеличить, обсуждая проделки леди Беренис и виконта Норвудского.
Но даже если они будут молчать, то всегда есть мисс Осборн с ее болтливым
языком. Беренис почувствовала большое облегчение от того, что компаньонка
останется на ночь в доме подруги. Все-таки одним меньше в стане врага.
Когда Беренис вошла в спальню, Шеба, ее миниатюрный спаниель,
приветствовала ее энергичным тявканьем. Девушка схватила на руки мягкий
комочек бело-каштанового меха и нежно улыбнулась: собачка радостно виляла
пушистым хвостом, задевая при этом свою хозяйку, а потом лизнула ее в нос
алым шершавым языком. Миллисент, служанка Беренис, была в спальне, занятая
раскладыванием вечернего платья, делая все в своей обычной спокойной,
послушной и нудной манере, поглощенная мыслями о предстоящем браке с одним
из дворецких. Беренис поймала себя на том, что скучает по оживленной
болтовне Далси и мысленно отметила, что следует заменить Миллисент как можно
скорее.
Вытащив булавки из шляпки, украшенной лентами и перьями, она бросила ее
на прекрасную кровать с пологом на витых столбиках из слоновой кости и
муслиновой драпировкой. Как и все в этой светлой, просторной комнате,
кровать соответствовала последней моде, а в моде был индийский стиль. Стены
были оклеены обоями ручной росписи с изобилием пагод, стилизованных
хризантем и птиц в ярком оперении; эти же мотивы повторялись на портьерах,
висящих на высоких, узких окнах. Стулья и ночной столик, сделанные из
красного дерева, инкрустированного самшитом, были обязаны своим
совершенством мастеру-краснодеревщику Чеппельуайту.
Эта атмосфера тепла, дружеского спокойствия и безопасности немного
утешила Беренис, когда она, сняв перчатки, протянула тонкие изящные пальцы к
огню, горящему в камине, выложенном из розового мрамора. Она подошла к окну,
оглядывая заботливо ухоженный сад позади особняка, но снова заволновалась,
тяжело вздохнув и нервно перебирая пальцы в ожидании приглашения к отцу.
Миллисент подошла, чтобы помочь ей снять мантилью.
Под ней на Беренис было темно-зеленое платье модного фасона с длинными
рукавами, застегнутыми на запястьях на крошечные пуговицы, с высокой талией