"Жанна Монтегю. Наваждение" - читать интересную книгу автора

спускавшиеся к морю, ни изобиловавший всяческими диковинами рынок. Однако,
когда пришла пора вернуться на корабль, девушка довольно бодро приняла
предложенную Седриком руку и поднялась по сходням на их временное плавучее
пристанище, где спасательные шлюпки, оснастка и даже писчая бумага и
салфетки в каютах имели маркировку "Иона".
Насколько она могла судить, судно было оснащено всем возможным для
комфорта пассажиров: роскошными каютами, салонами, барами, игровыми
комнатами (в некоторых можно было поиграть в настольный теннис и заняться
метанием колец), высококлассным казино, великолепной кухней и целой армией
стюардов и стюардесс.
Для Седрика было совершенно естественно путешествовать первым классом,
да и каюта Кэтрин была лучшим, что можно было приобрести за деньги. Однако
Филлис не преминула сунуть свой любопытный носик и на нижнюю палубу.
- Наверное, там не так уж страшно, мисс, - докладывала она, - но ужасно
тесно. Люди вынуждены делить каюту с совершенно незнакомыми соседями. Я бы
не сказала, что мне это понравилось.
Филлис было двадцать лет от роду, и она делала первые шаги в качестве
личной прислуги. Это был важный шаг в ее карьере, и она дорожила новым своим
положением. Сметливая и расторопная, Филлис поднялась с самых низов
благодаря своему дяде, служившему в одном из особняков в Вест-Энде. Она
прошла суровую школу, начиная с "девочки на побегушках", обязанной
подчиняться всем подряд, став затем уборщицей и горничной. Дядя, гордившийся
ее успехами, помог ей откликнуться на данное Седриком объявление в "Таймс",
которое гласило: "Молодой леди требуется личная прислуга для предстоящего
путешествия в Америку".
Пользуясь дядиными наставлениями и собственной смекалкой, Филлис сумела
произвести приятное впечатление во время собеседования, и ее приняли. Она
быстро прониклась искренней симпатией к Кэтрин, быстро разобравшись, что
та - новичок в высшем свете: ее догадку позднее подтвердил Уоллер. И теперь,
по сути дела, они учились вместе: Филлис - заботиться о леди, а Кэтрин -
быть этою леди.
Утомившись прогулкой по палубе, Кэтрин спустилась к себе пораньше,
покинув Седрика с его приятелями за обедом в кают-компании. Ее дядя
чувствовал себя как рыба в воде: множество хорошеньких женщин,
предполагавшее возможный флирт, вечерние танцы и, кроме всего прочего,
ночные часы, которые можно было провести за бутылкой вина в компании других
джентльменов, с которыми он уже был на короткой ноге.
Было так приятно крепко заснуть, не мучаясь от тошноты и головной боли,
и все же Кэтрин долго не могла забыть то чувство растерянности, с которым
проснулась рано поутру. Она не могла сообразить, где находится. Переднею
стояла стюардесса, принесшая чашку утреннего чая, а за ее спиной суетилась
Филлис, извлекавшая из сундука одежду. Сундук представлял собою миниатюрный
гардероб: когда его ставили на торец и открывали крышку, в одной его
половине, имевшей множество отделений, помещались всякие мелочи, тогда как
другая служила для пальто и платьев.
- Доброе утро, мисс, - мило приветствовала она хозяйку. - Вы чувствуете
себя лучше?
- Кажется, да, - сонно отвечала Кэтрин, пока стюардесса покидала
каюту. - Да, решительно лучше.
Новизна обстановки и яркая голубизна небес, поблескивавшая в