"Люси Монтгомери. Энн в Эвонли ("История Энн Ширли") " - читать интересную книгу автора

порядок. Предшественница Энн приучила детей к тому, чтобы к ее приходу все
сидели на своих местах. Энн увидела перед собой чинные ряды румяных мордашек
и любопытных глаз. Она повесила шляпку на крючок и повернулась к ученикам,
надеясь, что они не видят по ее лицу, как ей страшно, и не замечают, как у
нее дрожат руки.
Накануне она до двух часов ночи сочиняла речь, с которой намеревалась к
ним обратиться, старательно ее правила, перечеркивала и наконец выучила
наизусть. Это была очень хорошая речь, содержавшая весьма достойные мысли,
особенно о взаимной помощи и стремлении к знаниям. Но сейчас Энн не могла
вспомнить из нее ни единого слова.

Прошел, как ей показалось, час - на самом деле секунд десять, - и
наконец она еле слышным голосом произнесла:
- Достаньте, пожалуйста, свои Библии.
Под стук крышек и шорох страниц она опустилась на стул и, пока дети
читали вслух заданный им по Библии урок, кое-как собралась с мыслями и стала
разглядывать ряды маленьких пилигримов, которых ей предстояло привести в
Страну взрослости.
Разумеется, она отлично знала большинство из них. Как и она сама, ее
сверстники окончили школу в прошлом году, но все остальные дети, за
исключением первоклашек и десятка новеньких, сидели раньше вместе с ней в
этом же классе. В глубине души Энн больше интересовалась именно этим
десятком, ибо возможности других она ясно себе представляла. Конечно, и
новенькие могут оказаться самыми обыкновенными детьми и ничем не
превосходить остальных. Ну, а вдруг среди них окажется гений? Как это было
бы замечательно!
За партой в углу сидел один Энтони Пайн. У него было хмурое лицо, и он
смотрел на Энн враждебным взглядом. Энн тут же решила, что приложит все
силы, чтобы завоевать любовь этого мальчика и тем посрамить зловредное
семейство Пайнов.
В другом углу класса сидел еще один новенький. У этого был курносый,
усеянный веснушками нос и большие голубые глаза, обрамленные белесыми
ресницами. Вид у него был веселый и жизнерадостный. Это, наверное, отпрыск
семейства Донеллов. А рядом с Мэри Бэлл сидит, наверное, его сестренка -
между ними явное сходство. "Ну и одета же она", - удивленно подумала Энн.
Какая мать отправит дочку в школу в платье из выцветшего розового шелка,
отделанном огромным количеством дешевых кружев, в замызганных белых
туфельках и шелковых чулках? Белобрысые волосы девочки были завиты в
какие-то невероятные мелкие кудряшки, и на макушке повязан огромный розовый
бант, размером больше ее головы. Судя по выражению лица девочки, сама она
считала, что одета как куколка.
А вон та тихоня с длинными до плеч шелковистыми волосами русого цвета,
видимо, Аннета Бэлл, которая раньше ходила в школу в Ньюбридже. Когда же ее
родители передвинули свой дом на пятьдесят ярдов к северу, она оказалась в
районе, обслуживаемом школой Эвонли... Три девочки с бледными личиками,
которые втиснулись за одну парту, конечно, дочки бездельника Коттона...
Красотка с каштановыми кудрями и карими глазами, которая бросает кокетливые
взгляды на Джека Джиллиса, не иначе как Прилли Роджерсон. Ее отец недавно
вторично женился и забрал Прилли у бабушки из Графтона. Энн никак не могла
сообразить, из какой семьи высокая нескладная девочка, у которой, казалось,