"Майкл Муркок. Вечный воитель (Хроники Эрекозе #1)" - читать интересную книгу автора

отца. Как я частенько говорил сам себе: либо наши с Иолиндой отношения
станут менее противоестественными, либо мне придется их прекратить.
По правде сказать, я не уверен, был ли у меня выбор. Иолинда меня
зачаровала. Наверно, я согласился бы на что угодно, лишь бы не разлучаться
с ней.
Все время, какое оставалось у меня после военных советов и моих
собственных занятий, мы проводили вместе. Мы бродили рука в руке по
балконам, что лианой опоясывали Дворец десяти тысяч окон сверху донизу. На
балконах были разбиты клумбы и садики, по их извилистым коридорам летали
птицы. Птиц вообще было множество - всяких, в клетках и без; сидя на
ветках деревьев или на плетях кустов, они пели нам свои песни. Я узнал,
что птицы и растения на балконах - тоже идея короля Ригеноса.
Тогда он еще не опасался элдренов и мог думать о другом.
Медленно, но верно приближался день, когда обновленный флот поднимет
паруса и направится к далеким берегам Мернадина. Раньше я торопил время, с
нетерпением ожидая схватки с элдренами, однако теперь меня обуревали
совершенно противоположные чувства. Я не хотел расставаться с Иолиндой,
любимой и такой желанной.
С немалым облегчением я узнал, что, хотя на поведение людей в
обществе с каждым годом налагалось все больше малоприятных и зачастую
ненужных ограничений, для незамужней женщины вовсе не считалось зазорным
делить постель с возлюбленным, если только он был ей ровней по своему
социальному положению. И в самом деле, разве Бессмертный, за которого меня
принимали, не пара принцессе? Тем не менее наши с Иолиндой отношения
сильно меня беспокоили. В них присутствовало то, что начисто опрокидывало
всякие домыслы насчет "вольности нравов" или, как любят выражаться старые
сплетники, "распущенности". Я имею в виду понятие, бытовавшее среди людей
двадцатого столетия. Интересно, знают ли те, кто читает мои записи, что
означает это словосочетание? Существует мнение, будто, когда перестают
соблюдаться придуманные человеком законы и моральные предписания, особенно
- в отношениях между полами, начинается всеобщая вакханалия. И мало кому
приходило в голову, что люди в общем и целом довольно разборчивы в своих
привязанностях и влюбляются по-настоящему лишь раз или два на протяжении
всей жизни. А потом существует много других причин, по которым влюбленные,
даже убедившись в искренности чувств друг друга, не могут насладиться
телесной близостью.
Я колебался, ибо, как уже говорил, мне хотелось лишь заменять Иолинде
отца; она проявляла нерешительность потому, что искала доказательств того,
что может полностью "доверять" мне. Джон Дейкер назвал бы сложившуюся
ситуацию невротической. Быть может, она такой и была; но, с другой
стороны, посудите сами, как еще вести себя девушке, чей ухажер совсем
недавно материализовался из воздуха у нее на глазах?
Однако хватит. Добавлю только, что, любя и будучи любимы, спали мы
раздельно и в разговорах старались не касаться этой темы, хотя я порой с
трудом сдерживал себя.
А затем случилось нечто неожиданное - вожделение стало ослабевать.
Моя любовь к Иолинде осталась прежней - пожалуй, даже возросла; а вот
желание физической близости отошло куда-то на задний план, что было вовсе
на меня непохоже - вернее сказать, непохоже на Джона Дейкера.
Между тем приближался день отплытия. Я ощущал необходимость открыться