"Альберто Моравиа. Римские рассказы" - читать интересную книгу автора

Я бы давно ушел от него, если б не хороший заработок; потому что, как
это ни покажется невероятным, он со своими пошлыми выходками делал большие
сборы, чем настоящие певцы, поющие прекрасные песни. Мы исполняли свои
номера по большей части в ресторанах средней руки, не слишком роскошных,
вернее даже просто в тратториях подороже, куда люди приходят хорошенько
поесть и повеселиться. Так вот, как только мы входили и я тихонько вынимал
из футляра свою гитару, из-за столиков, которые все всегда были заняты,
слышалось:
- А, учитель!.. Вот и учитель... Поди сюда, учитель!
Угрюмый, неопрятный, с наглым взглядом, Милоне развязной походкой
выходил вперед со словами: "К вашим услугам!" И это "к вашим услугам" он
говорил уже ломаясь и паясничая, так что все покатывались со смеху. Тут
поспевали макароны с сыром, и, пока трактирщик обносил гостей, Милоне своим
надтреснутым голосом объявлял:
- Прекраснейшая песенка: "Когда Розина приезжает в город..." Я буду
изображать Розину.
Вы только представьте себе: глядя, как он изображает Розину, пуская в
ход обычные пошлые трюки, люди застывали на месте, не успев донести до рта
вилку со свисающими с нее макаронами. И не думайте, что это были
какие-нибудь мясники или что-нибудь подобное; нет, это все был народ
изысканный: мужчины в темно-синих костюмах с напомаженными волосами, в
галстуках, заколотых жемчужной булавкой; женщины в мехах, сплошь увешанные
драгоценностями, нежные и изящные. И глядя, как Милоне паясничает, они
говорили:
- Это потрясающе... Это просто потрясающе!
А бывало кто-нибудь из них с тревогой воскликнет:
- Пожалуйста, никому не рассказывайте о том, что мы его открыли... не
то его избалуют и испортят.
Среди других пошлостей была в репертуаре Милоне песенка, исполняя
которую он в одном месте, чтоб еще более высмеять ее героя, производил ртом
звук, который я не решусь здесь описать. Так что ж вы думаете? Как раз эту
песенку обычно просили повторить самые очаровательные женщины.
Надо сказать, что от такого успеха у Милоне несколько закружилась
голова. Он снимал на виа Чимарра меблированную комнату, темную и сырую, у
одной портнихи. И теперь каждый раз, когда я заходил за ним, я заставал его
перед зеркалом - репетирующим какую-нибудь новую пошлую выдумку,
какую-нибудь новую непристойность. Он делал это с мрачным упорством, словно
великий актер, репетирующий роль. А я, сидя на кровати и глядя, как он
трясет животом перед зеркалом, стоящим на комоде, спрашивал себя: уж не
помешался ли он?
- Не пора ли тебе, - сказал я ему однажды, - выдумать что-нибудь
трогательное, волнующее?
А он в ответ:
- Вот и видно, что ты ничего не понимаешь... Люди за едой хотят
смеяться, а не переживать... И я, - прибавил он мрачно, - помогаю им
смеяться.
Вскоре, одолеваемый все той же жаждой совершенствования, он придумал
брать с собой чемоданчик с некоторыми принадлежностями дамского туалета, ну,
к примеру, с разными там шляпками, косыночками и юбками, и надевать их тут
же на месте, чтоб выходило еще смешнее. Наряжаться женщиной стало его