"Альберто Моравиа. Равнодушные" - читать интересную книгу автора

Короткий, но мучительный путь по коридору... Карла упорно смотрела в
пол. Она со смутной тоской думала, что от этих каждодневных хождений рисунок
старого ковра совсем истерся. И овальные настенные зеркала точно хранят
отпечатки их лиц и фигур. Ведь много лет подряд они отражались в этих
зеркалах - отражались всего на миг, но и этого ей и матери хватало, чтобы
взглянуть, хорошо ли накрашены губы, а Микеле, чтобы проверить, как повязан
галстук.
В этом коридоре привычка и скука вечно сидели в засаде и душили того,
кто по нему проходил, а сами стены словно источали смертоносный яд. Все
здесь с незапамятных времен было неизменным - ковер, свет ламп, зеркала,
стеклянная дверь холла - слева, и темная лестничная площадка - справа. И
вечно повторялось одно и то же, - Микеле останавливался, закуривал и дул на
зажженную спичку, мать томно спрашивала у Лео: "У меня сегодня усталое лицо,
правда?" Лео, не вынимая изо рта сигареты, равнодушно отвечал: "Нет,
напротив, вы никогда еще не были так оживленны". Она всякий раз страдала от
всего этого. Увы, в жизни ничего не менялось.
Они вошли в холодную полутемную гостиную, которую арка делила на две
неравные части, и сели в углу, подальше от двери. Решетчатые окна были
задрапированы бархатными гардинами. На стенах, на одинаковом расстоянии друг
от друга висели бра, других светильников в гостиной не было. Три из них
горели, слабо освещая меньшую половину гостиной, вторая половина за аркой
была погружена во тьму, и с трудом можно было различить поблескивание зеркал
и удлиненный силуэт рояля.
С минуту все четверо хранили молчание. Лео сосредоточенно курил.
Мариаграция с печальным достоинством разглядывала свои лакированные ногти,
Карла, нагнувшись, пыталась зажечь нижнее угловое бра, Микеле смотрел на
Лео. Наконец угловое бра зажглось, Карла села, и Микеле сказал:
- Я был у секретаря Лео, и тот заморочил мне голову своей болтовней. Но
суть дела вот в чем: насколько я понял, на этой неделе истекает срок
закладной. Чтобы расплатиться с Мерумечи, нам придется продать виллу и самим
убраться отсюда.
Мариаграция широко раскрыла глаза.
- Этот человек мелет всякую чепуху... Он поступает, как ему
заблагорассудится... Я всегда говорила, что он настроен против нас.
- Этот человек сказал правду, - проронил Лео, уставившись в пол.
Все трое посмотрели на него.
- Но послушайте, Мерумечи! - молитвенно сложив руки, воскликнула
Мариаграция. - Неужели вы хотите так вот взять и выгнать нас?... Продлите
хотя бы срок выплаты...
- Продлевал уже дважды, - ответил Лео. - Хватит. Тем более, что виллу
все равно придется продать.
- Как это, придется? - изумилась Мариаграция. Лео поднял наконец глаза
и взглянул на нее.
- Поймите же! Если вы не соберете хотя бы восемьсот тысяч лир, не вижу,
как вам удастся погасить долг, не продав виллу.
Мариаграция вдруг осознала, что перед нею разверзлась пропасть. Она
побледнела и умоляюще посмотрела на Лео, но тот сосредоточенно разглядывал
сигарету и даже не счел нужным ее приободрить.
- Это означает, - сказала Карла, - что нам предстоит оставить виллу и
перебраться в небольшую, скромную квартиру?