"Даниил Лукич Мордовцев. Сидение раскольников в Соловках (Историческая повесть) " - читать интересную книгу автора

- Святители! Угоднички! Не выдайте своей обители на поругание! -
вопил он, ползая перед иконой. - Гляньте-ко с неба сюда! Махните,
погрозите перстами святыми на еретиков!
А ядра все гуще и гуще стучат в стены, Исачко ревет на своих
пушкарей.
- Дайте, братцы! - закричал он. - Дайте, душу свою вместо ядра и
зелья засыплю в матушку!
И он сам зарядил пушку, сам навел ее и грянул.
Зеленое знамя упало, словно подкошенное. Взрыв радости огласил стены.
- Стяг упал! Стяг подбили! - кричали пушкари. - Любо! Любо! Еще
катай!
Никанор, раскосмаченный, без митры, которую держал служка, бросился
кропить и целовать пушку, которая поубавила московский стяг.
- Спасибо! Матушка! Галаночка! Еще угоди, в воеводу угоди, родная!
Новые залпы расстроили передние ряды стрельцов. Стенобитные орудия
остановились. Москвичи задумались.
В это время там, где остановились стрельцы, чтобы, немного
передохнув, снова двинуться на монастырь, справа, на пригорке, показалась
человеческая фигура. Неизвестный шел к стрельцам и что-то показывал им,
поднимая руки. Со стены скоро узнали его: это был Спиря, который показывал
стрельцам свою скуфью с птичками.
- Смотри-тко, братцы, Спиря! - закричали пушкари. - Ай-ай!
- Он и есть, братцы. Что он задумал?
Московские стрельцы, видимо, обратили внимание на этого странного
человека. Все глядели в его сторону. Некоторые побежали к нему.
В это самое время слева, где рос кустарник, как из земли выросли
люди. Прикрываясь кустарником, они приблизились на ружейный выстрел к
правому крылу московского отряда. И их узнали с монастырской стены.
- Братцы! Да это наши там с казаками! - раздались радостные голоса.
- Наши! Ай да молодцы! В засад пошли...
Действительно, то была небольшая партия донцов вместе с молодыми и
старыми монахами из рядовой братии, рыбаков и других трудников. Ярко
оттенялись в зелени кустарника черные клобуки и скуфьи.
И вдруг из кустарника раздался ружейный залп. Московские стрельцы
дрогнули от такой неожиданности: они сразу поняли, что это засада.
Некоторые из них, пораженные пулями, упали. В этот момент и крепостные
пушки дали залп.
Косой Исачко и кемлянин Самко распоряжались нарядом. Задымленные
пороховой сажей, без шапок, то с банником в руке, то с дымящимся фитилем,
они были страшны. Пушкари не отставали от них. Пушки накалились до того,
что к ним нельзя было дотронуться.
- Уходят еретики! Уходят! - прошел по стене радостный крик.
- Наутек! Наутек! Улю-лю-лю!
- Святители! - с радостными слезами стонал Никанор.
Черный хор с ревущим Геронтием во главе дребезжал разбитыми голосами
и гнусел до самого неба: "Взбранней воеводе победительная, яко избавляшеся
от злых..."
- Хвалите Бога, отцы и братие! Кричите до самого престола его!
Владыко всесильный!
Приступ был отбит.