"Фотина Морозова. Записки литературного негра " - читать интересную книгу автора

стремлюсь, чтобы читатель за свои деньги получил удовольствие. А какое тут
удовольствие, если еще до начала чтения тебя выводят на правильную версию?
Тогда написали бы прямо на обложке, кто убийца! Поэтому я стараюсь
выражаться обиняками, выдавая самую завязку: "Генерального директора фирмы
ритуальных услуг "Закат" Антона Соловца убили, вогнав ему в живот осиновый
кол. Кто мог желать ему смерти? И какие опасности подстерегают работников
похоронного бизнеса в России?". А уж там читатель пусть гадает по ходу
действия: злобный Курилкин так ненавидел своего бывшего партнера, что
всерьез считал его вампиром - или холодная красавица Ада, обожающая
готический прикид и черный цвет, окрутила доверчивого Соловца ради получения
доступа к мертвым телам? Детектив - это шахматная партия. Выигрывая в ней,
читатель чувствует себя разочарованным. Значит, не следует давать ему фору.
Вторая цидулька, прилагаемая к роману - краткое его изложение. На
полторы странички или чуть меньше. Редакционный предрассудок гласит, что
изложение делается для художника, дабы он знал, что рисовать на обложке.
Лично я поняла, что это всего лишь предрассудок, увидев обложку моего
первого литнегритянского романа, когда он уже лежал на лотках...
Напомню: роман был о хищениях произведений искусства. Корпя над
изложением, я, неопытная юная литнегритянка, из кожи вон лезла,
стараясьутрамбовать в полторы странички все сюжетные линии. Упоминались там
и картины русских передвижников, представлявшие особый интерес для
похитителей; и подземные катакомбы под Санкт-Петербургом, в которых хранили
уворованное достояние человечества; и золотой языческий идол угро-финских
племен, на которого наткнулся майор Пронюшкин в процессе преследования
преступников... Словом, материала для художника, казалось бы, пруд пруди!
И что же в итоге оказалось на обложке? Угадали: то, что даже в бредовом
сне нельзя связать ни с романом, ни с изложением. На картинке, точнее,
коллаже, актер, который обычно играет майора Пронюшкина, прижимал к себе не
присутствующую в сюжете блондинку. На майоре - рубашка с короткими рукавами
и летние светлые брюки, на блондинке - нечто пляжно-бретелистое. Самое оно,
учитывая, что дело в романе происходит в суровом январе, а герои то и дело
ругают арктические холода, которые обрушились на Питер...
У меня вышло десять заказных романов. Чтобы сосчитать случаи совпадения
между картинкой и изложением, хватит пальцев одной руки. С лихвой! Даже если
обладатель руки имеет неполный комплект пальцев... Уяснив это, я больше не
страдаю. А изложения пишу в таком духе: "Дело происходит в Сочи, жарким
летом. Сюжет заключается в незаконном изъятии органов у пациентов частной
клиники и перепродаже их за рубеж. Филипп Иннокентьевич Дракин - маленький,
черноволосый, в очках - нуждается в операции удаления камня из желчного
пузыря. Его оперирует доктор медицинских наук Семен Бекбулатович Томилин -
толстый, рыжий, лысоватый..."
Иногда срабатывает. Я не хочу сказать, что художник станет специально
изображать очкастого брюнета Дракина и рыжего лысоватого Томилина, но что-то
из перечисленного на обложку все-таки попадет. Например, толпа легко одетых
людей. Или набережная в Сочи. Или руки хирурга в резиновых перчатках.
Но чаще всего, такое чувство, художнику просто неохота заморачиваться
тем, что я там понаписала. Зачем, если всегда есть беспроигрышный вариант -
ляпнуть на обложку сзади и спереди кадры из сериала с узнаваемым актером в
роли Пронюшкина! Первые, которые подвернутся. А там уж пускай читатель
ломает голову, соотнося обложку с начинкой.