"Фотина Морозова. Заглохший пруд" - читать интересную книгу автора

воспринимаете безобразное - однако так ли они различны? Земля некрасива, но
она рождает и цветы, и плодовые деревья... Ты еще не видел и не осязал всей
красоты, которую готовы открыть перед вами гномы. И вы, дети, спуститесь
первыми, как я и обещал.
- Ты слишком долго обещаешь. Я уже перестал верить.
- Хорошо же! В подтверждение своих слов я скажу тебе секретные слова, а
ты передашь их своим друзьям. Того, кто произнесет их вслух, мы проведет в
нашу подземную сокровищницу и сами вручим ее содержимое, позволив выбрать
то, к чему лежит душа.
- Что же это за слова?
- Запоминай их, вот они: "На закате жди..."
- "На закате жди..."
- "Никому не говори".
- "Никому не говори". Ой, а как же я передам их друзьям, если приказано
никому не говорить?
- Детям можно. Только не оповещай взрослых.
- Я предупрежу. Это можно сделать в любой миг?
- Лучше будет если мы назначим день, точнее, вечер - если сказано "на
закате"...

Вечерело. Пастух гнал стадо с пышных лугов, и хозяйки в накрахмаленных
чепцах встречали у ворот своих звенящих колокольцами буренок и пеструшек.
Маленькие мальчики прекращали свои дневные игры в пыли. В каждом доме за
общим столом собиралась семья с отцом или дедушкой во главе.
Но эти давно наскучившие мирные картины не привлекали внимания Клауса,
фантазия которого заранее опьянялась сиянием сокровищницы гномов. Целый день
он провел в ожидании. То и дело взглядывал он то на большие стенные часы с
кукушкой, то на солнце, и не раз ему казалось, что время - то самое время,
которого вечно не хватало, чтобы выучить урок, - остановилось. Но зато едва
солнце превратилось в большой красный шар, а небо побледнело, госпожа
Дамменхербст не могла оттащить сына от распахнутого настежь окна.
- Ах, мама, милая мамочка, - уверял мальчик, стоя коленями на стуле и
облокотясь на подоконник, - я впервые заметил, как пригожа деревня, где мы
живем.
Госпоже Дамменхербст не оставалось ничего другого, как смириться с этой
внезапно проявившейся привязанностью сына к родным местам.
- Людям, которые привыкли трудиться, некогда любоваться красотами
природы, - наставительно произнесла она. - Ох, не доведет тебя до добра
дружба с гномами! Хоть и много они для нас сделали - а все же я их боюсь.
Но вот наконец, когда чаша терпения бедного Клауса готова была
переполниться, в той стороне, где черные ветви плакучих ив смыкались,
образуя свод над зарослями осоки, небо запылало закатом. И в тот же миг
зашелестела трава под окном.
- На закате жди, - произнес внизу скрипучий голосок, настолько тонкий,
что слышать его способны одни только дети.
- Никому не говори! - радостным шепотом отозвался Клаус, выпрыгивая в
окно, и уже с улицы закричал:
- Мама, я чуть-чуть погуляю перед сном!
- Только недолго, - крикнула в ответ от печи госпожа Дамменхербст. - Не
то отец рассердится. О, эти дети...