"Сергей Морозов. Офицер. Сильные впечатления" - читать интересную книгу автора

прищелкивая пальцами.
Словно соглашаясь со сказанным, полковник обнял Машу чуть крепче.

x x x


Значительно позже, обгрызая ноготь на пальце и уставившись в
облупленный потолок, освещенный слабосильной лампочкой, Маша припомнила о
своем давнишнем и единственном сеансе у одного мага и прорицателя. В те
стародавние времена маги и прорицатели еще не успели размножиться и были в
большом дефиците. На прием к ним можно было попасть лишь по большому блату.
Маг и прорицатель (не будем называть его фамилии) принялся неторопливо
рассказывать Маше сказку о верном сером волке, который нес на спине через
дремучие леса прекрасную царевну, а Маша, устроившись на удобной магической
кушетке, вдруг банально, по-бабьи заревела. И проревела не меньше получаса
из отведенных ей сорока минут.
- А чего, собственно, вы хотите от жизни? - напрямик поинтересовался
у нее маг.
- Я хочу быть счастливой! - простодушно ответила она и опустила
глаза.
Это не смутило специалиста ни на мгновение. Наклонившись ближе, он
произнес загадочно:
- Ну-с, глобального счастья я вам, конечно, гарантировать не могу, но
если вы сможете разглядеть волка в человеке, то чисто женское счастье вам
обеспечено.
Он даже не пытался к ней приставать.

II

А еще раньше, сладостным июньским днем, в большом банкетном зале
по-прежнему великолепной "Праги" семнадцать беленьких непорочных голубок
выпорхнули, образно выражаясь, из золоченых клеток. В этот день Маша
Семенова вышла замуж за Эдика Светлова.
Для Маши бракосочетание не было таким уж общественно значимым событием,
как, скажем, для Эдика, которому наскучило вечно сидеть под крылом своего
ветхозаветного и могучего, как Саваоф, папаши, чей авторитет по торговой
части был непререкаем. Женитьба была для Эдика актом морального возмужания,
обретения самостоятельности и статуса солидного и основательного делового
человека, каковым он давно мечтал почитаться... Но особенную и непреходящую
ценность замужество Маши имело для ее собственного папы, юриста до мозга
костей, который на правах родственника получал в делах Светлова-старшего
свою заветную кровную долю, а главное, его доверие, на какое последний был
вообще способен по отношению к кому-либо.
В тот день Машу осыпали цветами.
- Улыбайся, - нашептывал Маше папа, чинно ведя под руку по
направлению к месту назначения, - если б ты знала, сколько за все это
уплочено!
Его медоточивый голос неизбежно обнаруживал вековечную печаль. Папа
никогда не простит Маше плохих отметок в школе, ста рублей, украденных на
помаду, а также, конечно, ее вопиющей беременности, узнав о которой он