"Дэвид Моррелл. Последняя побудка" - читать интересную книгу автора

части механизма. Он не сказал ни слова. Старик все понял. Когда Прентис
потрогал пальцами его карман, взгляд старика изменился. Именно поэтому он
не вставал: не от ушиба, а от сознания того, что натворил. И из-за этого же
он начал грубить. Он решил, что, если ему удастся нарваться на ссору,
проблема будет решена.
Они смотрели друг на друга. Каждый прекрасно понимал, что происходит.
Оба были злы и всю дорогу назад не разговаривали. О часах они вообще больше
не вспоминали, и Прентис их никогда не видел.

Глава 66

- Хочу сказать, что мы тебе благодарны.
Прентис не понял.
Майор отвел его подальше от лагеря.
- За то, что делаешь для него.
- Для старика?
- Ну да.
Так вот почему майор позвал его, да еще предложил отойти подальше. Ему
даже не верилось. После всего, что было, майор еще и благодарит его.
Прентис покачал головой.
- Я никогда не видел, чтобы он кем-то интересовался. Правда, я ценю
это. Он непростой человек.
- Это мягко сказано. - Майор не сдержал улыбки.
- Я знаю. Уж мне ли не знать. Дело в том, что игра стоит свеч. Люди
бывают разные, с этим приходится считаться, и с Календаром в том числе. В
нем такое количество всего, столько способностей, он так много знает и
делает. Мы довольно долго жили за его счет, и теперь он должен что-то
получить взамен.
Прентис промолчал.
- Я понимаю, в это сейчас трудновато поверить. Ты его не видел в
расцвете сил. Шестнадцать лет назад на Кубе он штурмовал холм, вокруг него
падали солдаты, а он прорывался к пулемету в блокгаузе. Он держал перед
собой винтовку и бежал, спотыкаясь на длинной траве того холма; пулемет
палил, солдаты вокруг падали, а он все бежал и бежал, оставив всех позади;
в винтовке кончились патроны, он ее отшвырнул и стал стрелять из пистолета.
Пулемет был прямо перед ним, а ему все нипочем. Он пригнулся и нырнул в
окно блокгауза. У пистолета кончились патроны, он схватил другой и стал
палить из него и уложил столько народу, что я и сосчитать не успел. А
потом, когда я говорил об этом с солдатами, они сказали, что пулеметные
пули как будто скользили по нему, царапали, рвали одежду, только не
попадали в него, а от его штанов и рубашки остались одни лохмотья. Да будет
тебе известно, он мой друг. И пускай он выдергивает тебя из колонны и
уводит, как он говорит, учить уму-разуму. Мне все равно, что он делает.
Если ему это на пользу, значит, уже хорошо.
- А его работа? Как же его работа? - Майор взглянул на него.
- А вот это пусть тебя не волнует. Когда настанет время, если мы
влипнем, тогда ты увидишь, чего он стоит. Ты только смотри на него и
набирайся ума.
"Беда в том, - думал Прентис, - что майор прав". Старик многого стоит.
Даже в своей худшей форме он превосходил других, в лучшей форме. При всем