"Мишель Монтень. Опыты. Том III" - читать интересную книгу автора

вероломством не может не следовать то, что уже ощущается нами на опыте, а
именно, что женщины теснее сплачиваются между собой и замыкаются в себе или
в своем кругу, дабы избегать общения с нами, или, подражая примеру, который
мы им подаем, в свою очередь лицедействуют и идут на такую сделку без
страсти, без колебаний и без любви - neque affectui suo aut alieno obnoxiae
{Ни по влечению своего чувства, ни отзываясь на чувство другого [19]
(лат.).}, - считая, согласно утверждению Лисия у Платона [20], что они могут
отдаваться нам с тем большей легкостью и выгодой для себя, чем меньше мы в
них влюблены.
И все тут пойдет, как в комедии, причем зрители будут испытывать
столько же удовольствия, - а то и немного побольше, - сколько сами актеры.
Что до меня, то на мой взгляд Венера без Купидона [21] так же
невозможна, как материнство без деторождения, - это вещи взаимоопределяющие
и дополняющие друг друга. Таким образом, этот обман бьет в конечном итоге
того, кто прибегает к нему. Правда, он ему ничего не стоит, но и не дает
ничего стоящего. Те, кто сотворил из Венеры богиню, немало пеклись о том,
чтобы главное и основное в ее красоте было бестелесное и духовное; но
любовь, за которой гоняются люди, не только не может быть названа
человеческой, ее нельзя назвать даже скотскою. Животных, и тех не влечет
такая низменная и земная любовь! Мы видим, что воображение и желание
зачастую распаляют и захватывают их прежде, чем разгорячится их тело; мы
видим, как особи обоих полов отыскивают и выбирают в сумятице стада предметы
своей привязанности и что знаются между собою те, кто проявлял друг к другу
длительную склонность. Даже те из них, у кого старость отняла их былую
телесную силу, и они также все еще продолжают дрожать, ржать и трепетать от
любви. Мы видим, что перед совокуплением они полны упований и пыла, а когда
их плоть сделает свое дело, они горячат себя сладостными воспоминаниями; и
мы видим, что иных с той поры распирает гордость, а другие - усталые и
насытившиеся - распевают песни победы и ликования. Кому требуется освободить
свое тело от бремени естественной надобности и ничего больше не нужно, тому
незачем угощать другого столь изысканными приправами: это не пища для
утоления лютого и не знающего удержу голода.
Нисколько не заботясь о том, чтобы обо мне думали лучше, чем каков я в
действительности, я расскажу нижеследующее о заблуждениях моей юности. Не
только по причине существующей здесь опасности для здоровья (все же я не
сумел уберечь себя от двух легких и, так сказать, предварительных
приступов), но и вследствие своего рода брезгливости я никогда не имел охоты
сближаться с доступными и продажными женщинами. Я стремился усилить остроту
этого наслаждения, а ее придают ему трудности, неугасающее желание и
немножко удовлетворенного мужского тщеславия; и мне нравилось вести себя
подобно императору Тиберию [22], которого в его любовных делах в такой же
мере воспламеняли скромность и знатность, как и все остальное, привлекающее
нас в женщинах, и я одобрял разборчивость куртизанки Флоры [23],
отдававшейся лишь тем, кто был никак не ниже, чем в ранге диктатора, консула
или цензора, и черпавшей для себя усладу в высоком звании своих
возлюбленных. Здесь, разумеется, кое-что значат и жемчуга, и парча, и
титулы, и весь образ жизни. Впрочем, я отнюдь не пренебрегал духовными
качествами, однако ж при том условии, чтобы и тело было, каким ему следует
быть, ибо, по совести говоря, если бы оказалось, что надо обязательно
выбирать между духовной и телесной красотой, я предпочел бы скорее