"Мишель Монтень. Опыты. Том III" - читать интересную книгу автора

пренебречь красотою духовной: она нужна для других, лучших вещей; но если
дело идет о любви, той самой любви, которая теснее всего связана со зрением
и осязанием, то можно достигнуть кое-чего и без духовных прелестей, но
ничего - без телесных.
Красота - и впрямь могучая сила женщин. Она в такой же мере присуща им,
как и нам; и хотя наша красота требует несколько иных черт, все же в пору
своего цветения она мало чем отличается от их красоты: такая же отроческая -
нежная и безбородая.
Говорят, что наложницы турецкого султана, услужающие ему своей
красотой, - а их у него несметное множество - получают отставку самое
большее в двадцать два года [24].
Разум, мудрость и дружеские привязанности чаще встречаются среди
мужчин; вот почему последние и вершат делами нашего мира.
Эти оба вида общения зависят от случая и от воли других. Общение
первого вида до того редко, что не может спасти от скуки; что же касается
общения с женщинами, то оно с годами сходит на нет; таким образом, ни то, ни
другое не смогло полностью удовлетворить потребности моей жизни. Общение с
книгами - третье по счету - гораздо устойчивее и вполне в нашей власти. Оно
уступает двум первым видам общения в ряде других преимуществ, но за него
говорит его постоянство и легкость, с которой можно его поддерживать.
Книги сопровождают меня на протяжении всего моего жизненного пути, и я
общаюсь с ними всегда и везде. Они утешают меня в мои старые годы и в моем
уединенном существовании. Они снимают с меня бремя докучной праздности и в
любой час дают мне возможность избавляться от неприятного общества. Они
смягчают приступы физической боли, если она не достигает крайних пределов и
не подчиняет себе все остальное.
Чтобы стряхнуть с себя назойливые и несносные мысли, мне достаточно
взяться за чтение; оно легко завладевает моим вниманием и прогоняет их
прочь. К тому же книги неизменно повинуются мне и не возмущаются тем, что я
прибегаю к ним лишь тогда, когда не могу найти других развлечений - более
существенных, живых и естественных; они всегда встречают меня с той же
приветливостью.
Принято говорить, что кто ведет под уздцы свою лошадь, тому идти пешком
- одно удовольствие, и наш Иаков, король Неаполя и Сицилии, - красивый,
молодой и здоровый, - заставлявший носить себя по стране на носилках, в
которых он лежал на жалкой перине, облаченный в серый суконный плащ и такую
же шляпу, тогда как за ним следовала пышная королевская свита, состоявшая из
дворян и придворных, конными носилками и верховыми лошадьми всевозможных
пород, являл собою пример половинчатого и еще неустойчивого самоуничижения
[25]: незачем жалеть хворого, если у него под рукой целительное лекарство.
Проверка на опыте справедливости этого поразительно мудрого изречения - вот,
в сущности, и вся польза, извлекаемая мною из книг. Я и впрямь обращаюсь к
ним почти так же часто, как те, кто их вовсе не знает. Я наслаждаюсь
книгами, как скупцы своими сокровищами, уверенный, что смогу насладиться
ими, когда пожелаю; моя душа насыщается и довольствуется таким правом на
обладание. Я никогда не пускаюсь в путь, не захватив с собой книг, - ни в
мирное время, ни на войне. И все же бывает, что я не заглядываю в них по
нескольку дней, а то и месяцев. "Вот, возьмусь сейчас, - говорю я себе, -
или завтра, или когда я того пожелаю". Между тем, время бежит и несется, и я
не замечаю его. Ибо нет слов, чтобы высказать, насколько я отдыхаю и