"Мишель Монтень. Опыты. Том III" - читать интересную книгу автора

облик становился обликом человека, отягощенного настоящим страданием [32].
В одной местности у подножия наших гор деревенские женщины уподобляются
тем священникам, которые одновременно исполняют свои обязанности и сами себе
отвечают за певчего, ибо, бередя в себе тоску об умершем муже перечислением
всех его добрых и приятных им качеств, они, вместе с тем, вспоминают и
оглашают во всеуслышание и его пороки и недостатки, делая это как бы ради
того, чтобы уравновесить вторыми первые и отвлечь себя от скорби к
презрению; и они поступают не в пример лучше нас, когда мы стараемся изо
всех сил в случае смерти едва известного нам человека воздать ему впервые
пришедшие нам на ум и притом фальшивые похвалы: не видя его больше среди
живых, мы превращаем его в совершенно иное существо по сравнению с тем,
каким он нам представлялся, когда мы его видели среди нас, как если бы
сожаление открыло нам в нем нечто такое, чего мы прежде не знали, и слезы,
омыв наш рассудок, просветили его. Я наперед отказываюсь от любых похвал,
которыми пожелают осыпать меня не потому, что я их заслужил, но потому, что
я буду мертв.
Если спросить кого-либо из осаждающих крепость: "Что вам в этой осаде?"
- он, конечно, ответит: "Решительно ничего, но я должен подавать пример
остальным и повиноваться, как все, моему государю. Я не ищу никакой личной
выгоды; что же до славы, то я очень хорошо понимаю, сколь ничтожная крупица
ее может выпасть на долю столь ничтожной особы, как я; и я не ощущаю в себе
ни страсти, ни озлобления". Но взгляните на него следующим утром, и вы
обнаружите, что перед вами совсем другой человек, что он весь кипит, бурлит
и багровеет от гнева, стоя в своем ряду и готовый идти на приступ; это блеск
повсюду сверкающей стали, и огонь, и грохот наших пушек и барабанов вселили
в него такую непримиримость и ненависть. "Нелепейшая причина!" - скажете вы
на это. Какая уж там причина! Чтобы возбудить нашу душу, и не требуется
никаких причин: бесплотные и беспредметные образы безраздельно владеют ею и
возбуждают ее. Едва я принимаюсь строить воздушные замки, как мое
воображение преподносит мне радости и удовольствия, которые по-настоящему
задевают и веселят мою душу. До чего же часто заволакивается наш ум гневом
или печалью, которые насылает на нас какая-нибудь тень, и мы предаемся
выдуманным страстям, действительно будоражащим нам и душу и тело! Какие
только гримасы - удивления, смеха, смущения - не вызывают грезы на наших
лицах! Какие судорожные движения в наших членах и какое волнение в голосе!
Не кажется ли вам, что этот пребывающий в одиночестве человек видит перед
собою призрачную толпу людей и ведет с ними какие-то разговоры, или что он
одержим внутренним демоном, не оставляющим его ни на мгновенье в покое?
Задайте себе вопрос, где же, собственно, то, что вызвало в нем эти
изменения, и есть ли в природе еще что-нибудь, кроме нас, что питалось бы
пустотой и над чем она была бы всесильна?
Камбиз велел умертвить своего брата лишь потому, что ему приснилось,
будто тот должен стать персидским царем, - а это был брат, которого он любил
и которому всегда доверял! [33] Аристодем, царь мессенцев, наложил на себя
руки из-за сущего вздора, который он считал роковым предзнаменованием, - он
совершил это лишь из-за того, что по какой-то невыясненной причине выли его
псы. А царь Мидас сделал то же, встревоженный и испуганный неким тягостным
сном, который ему привиделся [34]. Лишить себя жизни из-за сновидения -
значит и вправду ценить ее ровно во столько, сколько она стоит в
действительности!