"Мишель Монтень. Опыты. Том III" - читать интересную книгу автора

преемственности и уподоблении, выводимая в качестве следствия, и следствия
явно необоснованного. Образованность, телесная сила, доброта, красота,
богатство, все прочие качества общаются между собой и вступают друг с другом
в сношения; что же касается знатности, то она печется лишь о себе, не
оказывая ни малейших услуг чему-либо другому. Одному из наших королей
предложили на выбор двух притязавших на некую должность, из которых один был
дворянином, а другой им не был. Король приказал оставить без внимания это
качество и назначить на должность того, кто больше подходит к ней, но если
достоинства обоих окажутся в точности равными, то в этом случае подобало
отдать предпочтение знатности; и это было справедливым воздаянием должного
ей уважения. Антигон ответил одному неизвестному юноше, просившему о
предоставлении ему должности, занятой прежде его недавно умершим отцом,
мужем великой доблести: "Друг мой, в раздаче подобных милостей я
руководствуюсь не столько знатностью моих воинов, сколько их личной отвагой"
[41].
И в самом деле, негоже поступать по примеру спартанцев, у которых
должности царских служителей - трубачей, флейтистов, кухарей - наследовали
их дети, сколь бы несведущими они в этих ремеслах ни были и сколь бы ни
уступали в умелости более опытным [42].
В Калькутте к людям знатным относятся как к своего рода неземным
существам; вступать в брак им воспрещается, и из всех поприщ для них открыто
только военное. Наложниц они могут иметь сколько пожелают, а женщины их -
сколько угодно любовников, причем дело обходится без ревности со стороны тех
и других; однако вступать в связь с женщинами другого сословия, кроме их
собственного, - преступление непростительное, и оно карается смертью. Они
почитают себя оскверненными, если кто-нибудь, проходя мимо, случайно
притронется к ним, и так как их знатность подвергается в таких случаях
тягчайшему оскорблению, - а они ее свято блюдут, - они убивают всякого, кто
подойдет к ним слишком близко, так что незнатные вынуждены, идя по улице,
предупреждать о себе криком, совсем как гондольеры в Венеции на перекрестках
каналов, дабы не столкнуться друг с другом; и знатные по своему усмотрению
велят им держаться определенных кварталов. Первые благодаря этому избегают
упомянутого бесчестия, которое считается у них несмываемым, вторые же -
верной смерти. Ни время, сколь бы продолжительным оно ни было, ни
благоволение государя, ни заслуги, ни добродетели, ни богатство не могут
превратить простолюдина в знатного человека. Этому способствует также и
принятый здесь обычай, решительно воспрещающий браки между представителями
родов, занимающихся неодинаковым ремеслом; никто из семьи сапожника не может
сочетаться браком с кем-либо из семьи плотника, и родители обязаны обучать
детей ремеслу, которым занимаются сами, и только ему и никакому другому, что
приводит к сохранению между ними различий и к поддержанию на одном уровне их
достатка [43].
Удачный брак, если он вообще существует, отвергает любовь и все ей
сопутствующее; он старается возместить ее дружбой. Это - не что иное, как
приятное совместное проживание в течение всей жизни, полное устойчивости,
доверия и бесконечного множества весьма осязательных взаимных услуг и
обязанностей. Ни одна женщина, которой брак пришелся по вкусу,

optato quarn iunxit lumine taeda,