"Борис Можаев. Тонкомер" - читать интересную книгу автора

и думаю - открывать или нет? И чего мне в самом деле нужно здесь? Дом
заводской, живут в нем незнакомые люди... Вещи наши тетка забрала. Одна
гармонь моя осталась... Будто хозяин гармонистом был и попросил
попользоваться, на время. Тетка писала. Думаю, может, и гармони-то уж
нету. Да и неудобно с чемоданом заходить. Еще подумают: парень, мол,
намекает... Ведь по правилу часть жилплощади в этом доме принадлежала мне.
Я же на службу ушел отсюда. Но, думаю, заводское начальство разберется. Я
уж хотел повернуться и уйти прочь, как со двора, через сад, бросился ко
мне черный лохматый кобель. Да такой свирепый, того и гляди, разорвет и
калитку, и меня. Вдруг из дома закричали: "Шарик, нельзя!"
А через минуту возле меня уже стояла высокая блондинистая девушка и
отгоняла Шарика. А я тем временем во все глаза смотрел на нее. Понравилась
она мне сразу. Сильная такая - схватит собаку за ошейник и метров за пять
отбрасывает.
- Да пошел, дурень! Голос надорвешь, - говорит. - Побереги на ночь -
ухажеров отгонять...
Пес - скотина умная - сразу умолк и виновато поплелся в собачью конуру.
А мне смешно стало.
- И много у вас ухажеров? - спрашиваю.
- Сколько ни есть - все мои, - отвечает. - А вы к сестре, к Оле? Ой, да
у вас чемодан! Вы приезжий, да? Уж не родственник ли? - И вопрос за
вопросом. Тогда я приложил руку к фуражке и представился:
- Главный старшина Силаев в отставке.
Ну что ей Силаев? Поди, и фамилию нашу не запомнила. Приставила она к
своим кудряшкам кулак на манер пионерского салюта и говорит:
- Косолапова - бывший пионервожатый. - А потом сморщила нос и показала
мне язык.
Красивая она, и всякое кривляние ей шло. Посмотришь на нее, ну словно
на токарном станке выточена. Стройная, ладная не по возрасту: бывало,
наденет сарафан - от плеч-то глаз не отведешь: такие гладкие да упругие. А
ей всего восемнадцать лет было в то время. Да...
Так вот, стою я возле калитки - положение дурацкое, будто в гости
напрашиваюсь, и думаю, как бы мне поделикатнее объяснить свой приход.
А она мне:
- Ну, чего смотришь? Зачем пришел-то?
- Гармонь свою забрать...
- Какую гармонь?
- Жили мы раньше в этом доме. Мать у меня здесь умерла.
Тут до нее дошло:
- Ах, вон оно что! Значит, вы со службы возвратились?
- Да, со службы, - говорю.
- Куда же теперь?
- Дак на завод. Пока в гостинице поживу, потом на квартиру попрошусь...
- А-а! Знаете что, проходите к нам, - пригласила она меня.
И не успел я опомниться, как она отворила калитку, подхватила мой
чемодан и потащила меня за собой.
Вдруг она так же внезапно остановилась, поставила чемодан и с улыбкой
протянула мне руку:
- Ната! Меня все так дома зовут. И вы зовите так, - потребовала она.
Вот так мы и познакомились, служба. Я замечал, как она рада была нашему