"Сергей Дмитриевич Мстиславский. Накануне: 1917 год " - читать интересную книгу автора

Стоп! С той стороны, очевидное дело, прибыло народу, да и сбитые
ожесточились, наверно. Шутка ли: отшибло от самых ворот - мало-мало не к
самому низу. Хлестнул встречный напор. Солдат осадило - сразу ступенек на
десять.
- Нет... шалишь, браток! Молода, в Саксонии не была. Бородачи, ухнем!
Ухнули. Снова под ногами затрещали вниз убегающие ступени... Уже и
площадка близко... Жми!..
- Го-го... Гляди, никак кувырком пошли.
- Ворота!
Ворота, - с площадки вход на последние, самые верхние места, -
распахнулись действительно: очередное представление кончилось, впуск на
следующее...
- Ги-и-и!
Вдавились, рассыпались по гулкому, пустому загону, по наклонному,
накатом, полу, бегом наперегонки, к барьеру - отгородке от нижних мест,
двадцатикопеечных. Стать не успели толком, как сзади набежали уже, дыша,
перебоями еще не отошедшего от борьбы, от давки, дыхания, люди в тулупах и
чуйках. Навалились, прижали грудями к деревянной перегородке, не
сдвинуться.
За барьером, опять вниз наклоном, вдоль скамеек такая же шла давка.
"Вторые места" - ненумерованные тоже, только сидячие: зазеваешься - на
хорошее место не сядешь. Солдаты весело улюлюкали, глядя, как мечется,
прыгает, переваливается через скамейки мещанский, по виду судя, люд,
пробираясь к передним сиденьям.
Уже визгом визжали скрипки, в мерзлых руках скрипачей, бухал турецкий
большой барабан, скрежетали тарелки, медным простуженным голосом подпевала
труба. Стучали ногами, музыке в такт, музыканты, иззябшие до кости, хотя
сидели они в шубейках, в пальто, в телогреях, иные повязаны даже теплым
платком по ушам. Стучали и зрители, - жестоко, без всякого такта, - потому
что в балагане и вправду люто-студено: студеней, чем даже на улице. Во
"вторых местах", по проходу, бегом пробежал шустрый мальчик к барьеру
"третьего места", вынул из-за пазухи пачку бумажек.
- Вот афиша, кому афиша... В первых местах, полтинничным, не даем, во
вторых - за пятак, в третьих - и вовсе даром.
- Даром? - ополченец, седобородый, выпростал с трудом соседями
зажатую руку. - А ну, давай. Только ж темно, ни лысого беса не разберешь.
- Дома прочтешь... ежели тебе с очками... А тут и читать незачем:
представленье глазами увидишь. Бери - давай дальше.
Ополченец принял пачку - и тотчас, из рук в руки, забелели по всему
ряду и назад, выше по толпе листки.
- Стой! Это чего ж тут напечатано? "Про-ле-та-рии всех стран..."
Но мальчишка уже юркнул вниз, меж рядов мелькнула в дверях выходных
мятая рваная шапчонка.
Иван двинул плечом, принял от ополченца листок. В балагане темно -
огня здесь из пожарной осторожности не полагается, свету только и есть,
что из стенных щелей, - однако, напрягши глаз, прочитал Иван четкий, по
верхнему краю напечатанный заголовок:
"Российская Социал-Демократическая Рабочая Партия".
"Товарищи!
Петля, которую правящие классы набросили на шею народов Европы,