"Сергей Дмитриевич Мстиславский. Накануне: 1917 год " - читать интересную книгу автора

Люди хлынули через огородку сплошной, бешеной, безудержной волной.
Впереди, на скамьях, шарахнулись; завизжали истошным визгом женщины,
хватаясь за шляпки: закрутились беспомощно щепками в водовороте бегущих, в
давке у выходов околоточные и городовые.
- Нажмай, нажмай, братцы!
Иван не упустил из глаз рабочего. Он видел, как тот набросил быстро
куртушку, накрылся заячьей пушистою шапкой с наушниками, шагнул,
преображенный, в рванувшуюся вниз, по наклону, толпу. Следом за ним
вывернулся Иван, в крутне и тесноте, из балагана. По парку шла уже
тревога, отжимался в стороны, сбивался в кучки народ, маячили, как из
земли выросшие, околоточные и жандармы, бравый жандармский полковник,
окруженный стайкою полицейских, кричал что-то, махая рукой. Но выход был
не оцеплен. Иван видел, как мелькнула в воротах шапка с наушниками. Наддал
и догнал уже на аллее, что идет Петровским парком к Кронверку.
Рабочий обернулся, заслышав за собою быстрый, нагоняющий шаг. Иван
откозырял, осклабясь:
- Не признали? Вот, бог привел, опять свиделись. Тот раз ты один
ушел, нынче - давай уже вместе.


Глава 15

Два Ивана

Пока шли от Народного дома проулками к Выборгской, совсем сдружились.
Для порядка Иван-солдат пожурил нового своего знакомого:
- Что ж это ты так - очень откровенно ходишь? Ты ж от царских ушел:
стало быть, в бегах.
Сосипатр засмеялся.
- У нас бег - для разбега, а не для того, чтобы в кусты прятаться.
Разве мыслимо в такую пору без дела. Смотри-ка, события какие пошли! Люди,
прямо скажу, друг друга ищут: чуют, ежели своей руки к жизни не приложить,
пропадем пропадом - разруха, голод... Все к одному идут - только собрать,
чтобы вместе, - и нет над нами одоления... Тут в запрятке не усидишь. Еще
когда на заводе был, с большей осторожностью приходилось, а теперь, как я
стал, как говорится, нелегальный... сейчас мне полная свобода жить.
- На заводе, стало быть, был? На Айвазе?
Сосипатр кивнул:
- Слесарем.
- Слесарем? - переспросил солдат и покачал головой. - Скажи на
милость. А говоришь... хоть в лист писать... Великое это дело. Как нынче:
вошел - один, а вышел - сколько стало.
- Много, думаешь? - Сосипатр остановился и засмеялся тихим,
счастливым смехом. - Ну, ежели так, порадовал ты меня. Доходит, стало
быть?
- Доходит, бесспорное дело. Да ты ж сам видел. Тебя как звать-то, к
слову? А то разговор неловкий.
- Меня? Иваном.
Солдат вскинул голову.
- Да ну? Это что ж, выходит, мы с тобой тезки. Меня тоже Иваном