"Харуки Мураками. Исчезновение слона" - читать интересную книгу автора

от банок, словно оброненная русалкой чешуя.
Однако на самом деле неправдой было бы сказать, что ничего не
изменилось. Произошло несколько конкретных вещей, видимых невооруженным
глазом. Просто не хотелось рассказывать об этом жене.
- А что теперь делает твой дружок? - спросила жена.
- Не знаю, - ответил я. - Почти сразу после того случая наши пути
разошлись. И с тех пор мы больше не встречались. Я не знаю, что он теперь
делает.
Некоторое время жена молчала. Думаю, она уловила в моей интонации
какую-то недоговоренность. Однако не сказала об этом ни слова.
- Но непосредственная причина того, что ваша дружба закончилась, была в
том самом нападении на булочную?
- Наверное. Шок от этой истории оказался намного сильнее, чем может
показаться со стороны. Мы несколько дней после того только и говорили, что о
связи хлеба и Вагнера. Обсуждали, правильный ли выбор сделали. Однако к
общему мнению так и не пришли. Если здраво рассуждать, наш выбор был верным.
Мы никому не навредили, каждая сторона оказалась, в общем-то, удовлетворена.
Ради чего так поступил булочник, я и сейчас не могу понять. В любом случае,
он преуспел в деле пропаганды Вагнера, а мы смогли наесться хлеба от пуза. И
при всем этом мы чувствовали, что совершили какую-то серьезную ошибку.
Ошибка, смысла которой мы так и не поняли, отбросила тень на нашу жизнь.
Поэтому я и использовал слово "проклятие". Без сомнения, это нечто вроде
проклятия.
- И это проклятие уже исчезло? Эта тень над вами?
Из шести колец от пивных банок, лежавших в пепельнице, я сделал большое
алюминиевое кольцо вроде браслета.
- Не знаю. В мире, наверное, полным-полно всяких проклятий. И когда
происходит какая-нибудь дрянь, сложно сказать, связано ли это с проклятием
или нет.
- Ты не прав, - сказала жена, пристально посмотрев мне в глаза. - Все
встанет на свои места, если подумать хорошенько. Пока ты собственными руками
не избавишься от этого проклятия, оно будет мучить тебя до самой смерти, как
больной зуб. И не только тебя, но и меня тоже.
- Тебя?
- Так теперь я с тобой в одной связке, - сказала она. - Вот и наш голод
сейчас от этого. До замужества я ни разу не чувствовала такого голода. Тебе
не кажется, что это просто из ряда вон? Наверняка твое проклятие теперь
нависло и надо мной.
Я кивнул, разобрал браслет из баночных колец и кинул их обратно в
пепельницу. Так ли было все, как она говорила, или нет, я не знал. Однако
после ее слов мне стало казаться, что она, возможно, права.
Голод, на некоторое время отступивший за пределы сознания, вернулся. И
теперь был сильнее прежнего, отчего стала болеть голова, где-то очень
глубоко. Спазмы со дна желудка, словно по соединительному проводу,
отдавались вибрацией в голове. Будто внутри моего тела появились
разнообразные сложные функции.
Я посмотрел на подводный вулкан. Вода стала такой прозрачной, что
казалось - если не присматриваться внимательно, можно не заметить и самой
воды. Такое чувство, будто лодка без какой-либо опоры плывет по воздуху. А
камни на дне моря видны так ясно, только руку протяни - и достанешь.