"Рю Мураками. Отель "Раффлз"" - читать интересную книгу автора

- И вовсе нет. Невиновность доказывать необязательно, довольно будет и
того, что есть сомнения в виновности. Моэко, есть ли у тебя хоть
какие-нибудь доказательства, что я изменил тебе с этой гримершей?
- Здесь я задаю вопросы!
- Это в Средние века ведьмы должны были доказывать свою невиновность.
- Ну, если у тебя имеются грешки в прошлом, то это не оправдание.
- А у меня они есть?
- А ты можешь доказать, что нет?
Горничная принесла нам чай, приготовила постели, потом нам подали
обед... и даже во время еды, да и после обеда тоже, спор наш никак не
затихал.
Что самое странное, так это то, что Моэко завела этот разговор не от
скуки и не из ревности - она была искренне убеждена, что я спал с этой
гримершей. Она заметила массу особенностей в нашем поведении. Нет, речь шла
не об обмене взглядами или о чем-то подобном... Скорее, наоборот.
Ее раздражало, что я веду себя совершенно естественно. Я встретил эту
девушку утром и едва успел обменяться с нею парой слов, вел себя не "так,
как будто у нас ничего не было", а "именно потому, что у нас ничего и не
было на самом деле". И только Моэко наотрез отказывалась это понимать.
Например, она говорила, что на третий день нашей совместной работы я
вел себя с этой барышней точно так же, как и с ней. Кажется, она была просто
не в состоянии поверить в естественность чьего-либо поведения. Несомненно,
эта мысль вытекала из ее теории актерского мастерства. Однако, по-моему, все
же несколько странно применять эту теорию ко всем людям без разбора.
Между тем, пока я выслушивал рассуждения Моэко на мой счет, со мной
начало происходить что-то непонятное. Если брошенный на женщину взгляд может
служить поводом к началу адюльтера, то в этом смысле я, возможно, и имел
что-то с этой гримершей. Может быть, в мечтах или наяву я запустил ей руку
пониже пояса где-нибудь в тесном сортире "Внутренних Авиалиний"... или же в
нашей прошлой жизни мы были с нею парочкой львов в саванне, и что-то с тех
времен осталось в нашем мозгу? Каждый раз, слушая убежденные высказывания
Моэко об актерской игре, я невольно погружался в такие мысли. Несомненно,
подобное практиковали в китайской народной армии для перевоспитания масс.
Как обычно, наши бесконечные споры оканчивались любовью, что давало
коротенькую передышку, и мне удавалось заснуть минут на двадцать. Но Моэко
никогда не спала, даже после вспышек страсти; ее сознание просто не знало
состояния покоя. В тех случаях, когда мы ложились вместе, засыпать раньше
Моэко было опасно для жизни. Однажды она попыталась задушить меня своими
чулками. Почувствовав удушье, я проснулся и увидел ее прямо перед собой. Ее
лицо не выражало абсолютно ничего, но было все в слезах. При этом Моэко
читала стихи, уж не помню чьи - Анатоля Франса или Уильяма Блейка.
Охваченный ужасом, я оттолкнул ее что было сил. Моэко упала с кровати и
покатилась по полу, продолжая бормотать с улыбкой: "Да, это так, это так!" Я
уверен, что мое лицо во сне опять показалось ей чересчур естественно
выглядящим. Моэко терпеть не может подобных слов. Она считает, что истинно
"естественное" поведение в принципе невозможно. Все это лишь актерская
игра...
- Вы попали в засаду. Это "Спешл форс"! Не двигайся, или я перережу
тебе горло! - неожиданно выкрикнула она, и я ощутил на своей шее крем для
бритья.