"Рю Мураками. Танатос ("Меланхолия" $3)" - читать интересную книгу автора

ужасным хриплым смехом.
Язаки стоял и смотрел на нее. Актриса говорила, что так он смотрел
только на достойных жалости. Она понимала, что Изабелла - женщина и простая,
и чистая душой, но, кроме того, еще и сильная. Поэтому она не могла понять,
почему Язаки смотрел на нее с таким выражением. Когда он стал укреплять свою
видеокамеру на треноге, Изабелла подняла палец к небесам. Луна на мгновение
осветила его, а потом снова спряталась в облака. "Скоро пойдет дождь,
пойдемте в тот дом", - произнесла она, указывая на здание, стоявшее
неподалеку от парка. Было понятно, что это нежилое строение, довольно
высокое и импозантное. "Муниципальная библиотека", - пояснила Изабелла.
На террасу, располагавшуюся на втором этаже библиотеки, вела лестница
из белого камня, напоминавшая театральную декорацию. Когда Изабелла потянула
на себя железную дверь, замок которой был, вероятно, сломан, актриса
засомневалась, имеют ли они право входить туда. Не дожидаясь ответа Язаки,
Изабелла, догадавшаяся по ее взволнованным интонациям, велела ей не
беспокоиться, а потом взяла ее за руку, чтобы подвести прямо к лестнице. "Я
дала здесь больше десяти концертов", - добавила она. Все время, пока они шли
от двери, разрисованной цветами, ракушками и ангелами, до каменной лестницы,
Изабелла держала ее руку в своей и напевала какую-то песенку. Слушая ее
погубленный алкоголем голос, актриса недоумевала, как та собиралась петь
по-настоящему. Лестница оказалась слишком узкой, чтобы по ней можно было
подниматься вдвоем, и актриса пошла первой. Перед тем как ступить на первую
ступень, Изабелла сбросила свои сандалии и приказала Рейко сделать то же,
показывая пальцем на свои ноги. "Камни этой лестницы просто чудесны, и
подниматься по ним босой - самое лучшее, что можно найти в нашем городе".
Актриса была в босоножках с ремешками из плетеной кожи немного диковинного
фасона. В пространстве между дверью и лестницей было темно, хоть глаз коли,
но чуть погодя, привыкнув к темноте, актриса смогла разглядеть рот Изабеллы,
которая напевала. Пока актриса разувалась, Изабелла опять надела свои очки.
"Где ты купила эти туфли?" Рейко поняла только "эти туфли" и "где" и
ответила: "В Нью-Йорке". Изабелла посмотрела на нее недоумевающе.
"Нуэва-Йорк", - перевел Язаки. Рейко, заметив, что Изабелла смотрит на ее
голые ноги, почувствовала, что краснеет, ибо помнила еще тот день, когда
Язаки купил ей эти босоножки. Это был бутик на Пятой авеню, название
которого у нее вылетело из головы. Этот магазин пользовался большим успехом
у молодых девушек. За все время, пока длился их роман, она могла на пальцах
пересчитать случаи, когда Язаки покупал что-нибудь вместе с ней. В этот
бутик они заскочили случайно, спасаясь от ливня. И она воспользовалась
случаем, чтобы купить черное облегающее и очень короткое платье и эти самые
туфли. Не прошло и полминуты, как Язаки зашипел ей на ухо, показывая на
витрину: "Черт, продавщицы нас заметили. Делать нечего, купи вот это платье
и эти туфли". И прежде чем она успела согласиться, Язаки подозвал продавщицу
и велел ей снять платье с витрины.
Оказалось, что оно единственное в этом модельном ряду. Язаки был
уверен, что это платье из всего ассортимента огромного магазина подойдет ей
больше всего. Когда она вышла из примерочной, Язаки побледнел, упал в одно
из кожаных кресел и проговорил несколько придушенным голосом: "Рейко, у тебя
нет аспирина?" Актриса и сама убедилась, разглядывая себя в примерочной в
зеркало, что это платье может оглушить человека, но шутка Язаки доказала это
как нельзя лучше. "Рейко, это просто великолепно. Оно сшито прямо на тебя.