"Магдален Нэб. Невинные " - читать интересную книгу автора

экспресс, на нем-то гораздо быстрее.
- Он отходил раньше, а я так устал...
Боясь разорвать невидимую нить, соединявшую его с безопасным, разумным
миром, Гварначча в холодном свете зари донес ее маленький чемодан до стоянки
такси. Его-то ждала полицейская машина - с другой стороны платформы на
пристанционной площади. Он придержал для нее дверцу и сказал только,
поскольку больше сказать было нечего:
- Спасибо.

- Я хочу, чтобы его тело доставили во Флоренцию. Я хочу, чтобы вскрытие
произвел Форли. - Объяснений он не давал.
Капитан не требовал объяснений, лишь заметил:
- Римский магистрат ни за что не позволит.
Мысли инспектора все еще бродили в бархатной римской ночи. Две перистые
пальмы в свете круглых желтых ночных фонарей у входа в семейную тратторию.
Веселый официант в красном полосатом жилете, подающий ему знаки, пока он
стоит на мостовой и жмет на медный звонок. Полдвенадцатого ночи, а до сих
пор жарко. В траттории кто-то играет на мандолине и поет, и тут же кричат
официанты, передавая заказы на дымную кухню. Инспектор вспоминает лицо
Эспозито, смотрящее в разные стороны, и как выпали мозги, когда его стали
двигать. Из-за жары и огней происходящее вокруг кажется нереальным, чересчур
театральным и не может отвлечь его от этой картины. Ему не терпится поскорее
уехать из Рима...
Он заставил себя вернуться в сегодняшний день, в этот тихий кабинет,
сосредоточиться на том, что говорил капитан.
- Я мог бы попытаться, на том основании, что нам требуется образец его
ДНК в связи с продолжающимся расследованием по делу об убийстве японской
девушки...
- Акико.
- Что, простите?
- Ничего. Ее имя Акико. Акико Камецу.
- Ах да, конечно.
- Я хочу, чтобы Форли произвел вскрытие. Ее имя... Я все никак не мог
вспомнить. Мне только что пришло в голову, что в этих фильмах про реальные
преступления, которые иногда показывают по телевидению ... или про войну...
порой говорят: фильм основан на подлинных событиях, однако имена изменены,
ради того чтобы защитить невиновных. Никогда этого не понимал. Кто они, эти
невиновные? Можно ли столь четко разделить вину и невиновность? Теперь-то я
понимаю: нет, никто из нас не может считаться полностью невинным. В
действительности все устроено по-другому. Все, кто вовлечен в это дело: сама
Акико, мастера, Эспозито... - все они невиновны, понимаете, но кто же
тогда...
- Гварначча, вы слишком устали. Не знаю, что на вас нашло. Зачем вы
сорвались среди ночи, когда можно было переночевать там? А уж мчаться сюда
прямиком с вокзала определенно не было причин. Вы хоть позавтракали?
- Позавтракал? Нет. Кажется, нет... - Во рту он чувствовал сладкий
привкус, но не помнил, чтобы пил кофе.
- Поезжайте домой, Гварначча, и выспитесь.
- Да. Мать Эспозито звала его Энцо. Я знаю, что говорю неясно. Это
просто потому, что я стал видеть вещи в другом свете.