"Владимир Набоков. Смотри на арлекинов!" - читать интересную книгу авторапривлечь ее изящные формы к себе на колени, - что я, благода-
рение Богу, часто проделывал в ту роковую весну 193О года. - Верни мне листок, - нежно попросила она, пытаясь про- сунуть ладошку в карман моего халата, но я покачал головой и лишь крепче обнял ее. Моя подспудная ревность разгорелась бы, взревев, словно топка, если бы я заподозрил, что жена переписала подлинное письмо, полученное, допустим, от одного из жалких, немытых эмигрантских поэтиков с прилизанными волосами, которых она встречала в салонах изгнанников. Но пересмотрев письмо,я ре- шил, что она вполне могла сама составить его, подпустив не- сколько промахов, заимствованных из французского (supplica- tion, sans tarder), тогда как иные, верно, явились подсозна- тельными отголосками воляпюка, приставшего к ней во время уроков у русских преподавателей или подхваченного в двух- и трехязычных упражнениях из велеречивых грамматик. И потому все, что я сделал взамен блужданий по дебрям нечистых дога- док, - это сохранил тонкий листок с неровными отступами, так характерными для отпечатанных ею страниц, в полинялом и по- трескавшемся портфеле, который лежит передо мной между иных памяток, иных смертей. 13. застал меня вступающим в полную ванну. Ивор! Он только что прибыл в Париж из Нью-Йорка на важ- ное совещание, до вечера будет занят, завтра уедет, но хотел бы... Тут вмешалась голая Ирис и ласково, неторопливо, сияя улыбкой, присвоила трубку вместе с его монологом. Минутой позже (при всех своих недостатках брат ее был милосердно со- вестливым телефонным говоруном) она, еще улыбаясь, обняла ме- ня, и мы перешли в ее спальню для последнего нашего "faire- lamourir", как она называла это на своем небрежном и нежном французском. Ивор обещал заехать за нами в семь вечера. Я уже надел старый обеденный фрак, Ирис стояла бочком к коридорному зер- калу (лучшему и ярчайшему в доме), слегка покручиваясь в ста- раньях разгядеть в ручное зеркальце, которое держала у голо- вы, свой темный шелковистый затылок. - Если ты готов, - сказала она, - может, купишь немного маслин? Из ресторана мы приедем сюда, а он так любит их к послеобеденному коньяку. Вследствие этого я спустился вниз и перешел улицу, и со- дрогнулся (стоял сырой безрадостный вечер), и пинком отворил дверь деликатесной лавчонки напротив, и мужчина, шедший за мной, крепкой рукой придержал ее, не давая закрыться. Он был в окопном плаще, в берете, темное лицо его дергалось. Я узнал |
|
|