"Владимир Набоков. Смотри на арлекинов!" - читать интересную книгу автора

лейтенанта Старова.
- Аh! - сказал он. - A whole centure we did not meet!
Облачко, выдохнутое им, отозвалось странным химическим
душком. Я однажды попробовал нюхнуть кокаину (от чего меня
только вырвало), но тут был какой-то другой наркотик.
Он стянул черную перчатку для одного из тех крепких, об-
стоятельных рукопожатий, которыми мои соотечественники почи-
тают приличным обмениваться при всякой встрече и расставании,
и освобожденная дверь тюкнула его между лопаток.
- Pleasant meeting! - продолжал он на своем удивительном
английском (не выставляя его напоказ, как могло б показаться,
но прибегая к нему вследствие подсознательного сближения). -
I see you are in smoking. Banquet?
Я выбирал оливки, между тем отвечая, по-русски, что да,
мы с женою нынче обедаем на людях. Затем я сумел уклониться
от прощального рукопожатия, воспользовавшись тем, что приказ-
чица обратилась к нему за новыми распоряжениями.
- Вот несчастье! - воскликнула Ирис. - Нужны были чер-
ные, а не зеленые!
Я сказал, что отказываюсь возвращаться за ними, потому
что не желаю еще раз нарваться на Старова.
- А, этот мерзкий тип, - сказала она. - Вот увидишь, те-
перь он явится нас навестить в надежде на "vaw-dutch-ka". На-
прасно ты с ним разговаривал.
Она распахнула окно и высунулась наружу как раз в ту ми-
нуту, что Ивор вылезал из такси. Послав ему воздухом сочный
поцелуй, она прокричала, иллюстративно маша руками, что мы
спускаемся.
- Как было бы хорошо, - говорила она, пока мы торопливо
сходили по лестнице, - если бы ты носил оперный плащ. Мы бы
оба завернулись в него, как сиамские близнецы из твоего рас-
сказа. Ну, теперь скоренько.
Она влетела в объятия Ивора и через миг уже укрылась в
машине.
- "Паон д'Ор", - cообщил водителю Ивор. - Приятно видеть
тебя, старичок, - сказал он мне с явственным американским вы-
говором (которому я застенчиво подражал за обедом, пока он не
буркнул: "Очень смешно").
Ресторана "Паон д'Op" теперь уж не существует. Хоть и не
первостатейный, но приятный и чистый, он был особенно люб
американским туристам, которые называли его "Pander" (т.е.
собственно, "сводник") или "Пандора" и всегда заказывали
"putty saw-lay", - и сколько я понял, мы тоже его получили.
Яснее всего мне запомнился стекленый ящичек на расписанной
золотыми фигурами стене рядом с нашим столом: в нем виднелась
четверка бабочек морфо - две громадные, сияющие одинаково
резко, и две помельче под ними, слева синяя с белыми полоска-
ми, а справа блестящая, как серебристый атлас. По уверениям
метрдотеля, их поймал в Южной Америке каторжник.
- А как моя приятельница Мата Хари? - поинтересовался